Врачи ГКБ №15 в Москве спасли ребенка и роженицу, пережившую клиническую смерть

Потом, когда мама и дочка уже были дома, даже специалисты в области родовспоможения, акушеры, гинекологи, удивлялись: такого не может быть. А знатоки оперировали цифрами: один случай на миллион. Потому и не торопилась рассказать о том, что произошло в роддоме московской городской клинической больницы N 15 имени О.М. Филатова. Но теперь, когда, повторюсь, крохотная "виновница" - ее назвали Мария - дома, когда ее мама успевает и хозяйничать, и ухаживать за малышкой, а глава семьи наконец со спокойной душой с утра пораньше едет на работу, могу говорить: чудеса и в наше перевернутое время случаются.

Не называю фамилии. Замечу лишь: и мама, и папа - врачи. Беременность была супержеланной. Ведение беременности абсолютно грамотное. В обозначенный срок будущая мама поступила в одноместную палату роддома. Роды начались в присутствии двух врачей и, как теперь модно, мужа. Все шло как по нотам, и вдруг...

Затрудненное дыхание роженицы, потеря сознания... Многие годы пишу о здравоохранении, в том числе и о родовспоможении. Но, признаюсь, никогда о подобном не слышала: у будущей мамы остановилось сердце. О жизни напоминало лишь сердцебиение того, кто еще не появился на свет.

На часах 10.10 утра. А в 10.15 в родильном зале уже было не менее двадцати самых разных специалистов. Говорят: в тесноте, да не в обиде. Тесно не стало: родильный зал немаленький, а специалисты...

Именно в этот момент принимается решение срочно провести кесарево сечение. И заведующий оперблоком Фархад Паенди идет на риск. Кесарево сечение, молниеносно - за три-четыре минуты. Родить нельзя погодить! Природа диктует. И невозможное становится возможным: очаровательная малышка вызывает своим громким криком аплодисменты в родильном зале. Хотя радоваться рано: девочке нужна мама. А маму еще надо спасать.

И так почти десять дней. Главный врач больницы профессор Валерий Вечерко круглосуточно отслеживал ситуацию. И мужественный отец Маруси - он не отходил от жены, дочки - сообщал по мобильнику: "Я здесь. Все плохо. Они спасают". Очень хотелось его поддержать, и я каждый раз повторяла: спасут!

А теперь слово одному из самых главных участников спасения - заместителю главного врача больницы, доктору медицинских наук, профессору Иракли Китиашвили:

- Я анестезиолог-реаниматолог. Наше присутствие при родах специально не обозначено. Мы, как правило, оказываемся востребованы в самых непредсказуемых ситуациях. Вот и в этой мне срочно позвонили: "У роженицы клиническая смерть. Ребенка спасли, сделав кесарево. Реанимация продолжается".

И вы в больнице поселились?..

Иракли Китиашвили: Вы не далеки от истины. Была настоящая командная работа разных специалистов и вспомогательных служб. Это, можно сказать, нынешний почерк московских, смею надеяться, не только московских, больниц. Непрерывно проводилась сердечно-легочная реанимация. А началось все с правильной постановки диагноза: эмболия околоплодными водами.

Иракли, а почему такое произошло? Родители малышки никакими "неправильными" недугами не страдают, беременность протекала без патологических изменений. Все-таки минимальный ликбез по эмболии требуется. Тем более что вы не только профессор кафедры анестезиологии и реаниматологии, но и автор 252 научных работ.

Иракли Китиашвили: Без научных разработок медицина не может идти вперед, в том числе и спасать таких пациентов. Эмболия - это состояние, при котором в кровяном русле и/или лимфе циркулируют патологические частицы - эмболы различной природы, не встречающиеся там в норме. Такие частицы способны внезапно закупоривать сосуды. А это приводит к нарушениям местного кровоснабжения, вызывая гипоксию тканей, нарушение их функционирования - вплоть до гибели и тканей, и целых органов.

Исход? Инфаркты тканей и участков органов, лишенных питания. Например, во время родов околоплодные воды могут попасть в кровь при разрывах сосудов матки. Причины эмболий разные. Предупредить развитие этой страшнейшей беды крайне сложно. Требуется именно командный подход умных, квалифицированных специалистов.

Вы в профессии с 1994 года. Как попали в Москву? Вы же тоже волжанин. Только я из Нижнего Новгорода, а вы из Астрахани.

Иракли Китиашвили: Да, окончил педиатрический факультет Астраханского государственного мединститута. А последипломное образование у меня московское. Кстати, родные видели во мне дипломата. Хотя некоторые из них были врачами. Они понимали, насколько наша медицинская профессия требует самоотдачи, сил.

И вы сделали выбор в пользу медицины?

Иракли Китиашвили: О своем выборе ни минуты не жалею. Да, работа поглощает полностью. И телефонный звонок из больницы может в любой момент выключить меня из домашних забот. Так вот, о спасении мамы Марии. Случай на миллион? Думаю, это не так. Даже в моей астраханской практике подобное было шесть раз. Двух рожениц вернуть не удалось. Боль на всю жизнь.

Спасибо всем участникам команды спасения из роддома Филатовской больницы!

Иракли Китиашвили: Дай Бог нашей Марии жить в умном и добром мире.