Лекарственный суверенитет
Сегодня в мире зарегистрировано порядка 10 тысяч лекарств. Естественно, ни одна страна не производит весь ассортимент. Да в том и нет особой надобности: крупнейшие предприятия фарминдустрии стараются распространять свою продукцию по всему миру, гарантируя ее качество. С другой стороны, мы прекрасно помним уроки недавней пандемии коронавируса. Правительства в первую очередь защищали интересы своих гражданах, и многие страны, не имевшие национальных вакцин, получали помощь со значительным опозданием. Та же картина наблюдалась и с доступностью лекарств от нового вируса. Более того, закрытие границ вызвало перебои с доставкой обычных препаратов.
Так что главное — не пытаться объять необъятное, не стремиться производить все и вся, а иметь мощную национальную фарминдустрию. При необходимости она сама в кратчайшие сроки наладит выпуск новых лекарств или вакцин. Это, наверное, и следует называть лекарственной безопасностью.
Надо сказать, что в последние годы объем фармпроизводства в России стремительно растет. Строятся новые заводы (сейчас их более 500), модернизируются старые, появляются технологические линии, позволяющие решать самые сложные задачи. Главная проблема в том, что многие предприятия работают на импортном сырье, попросту говоря, лишь расфасовывая его. 80 процентов субстанций для производства привозят из Индии и Китая. Лишь развитие производства субстанций в России позволит добиться независимости от импорта.
Депутат Госдумы Александр Петров, сообщивший о создании рабочей группы по лекарственной безопасности, заявил, что нам нужно «вырастить с десяток крупных компаний мирового уровня». Покажите пальцем, кто против? Только давайте будем учитывать не только объем продукции, но и ее ассортимент. Пока мало кто вкладывается в разработку инновационных препаратов — это очень дорого и рискованно, затраты могут не окупиться. Гораздо проще и надежнее выпускать дженерики — копии оригинальных препаратов, уже потерявших патентную защиту. При этом эффективность их не всегда находится на должном уровне.
А еще развитию фармацевтической промышленности мешает регистрация препаратов с недоказанной эффективностью. По сути это плацебо — вещество в виде лекарства, рассчитанное на самовнушение больного. Такие безвредные, но и бесполезные таблетки часто называют фуфломицинами. Обычно их исследование проводится для галочки — на минимальном числе больных, в клиниках, связанных с производителем. Без настоящих, независимых клинических испытаний новых препаратов наша фарминдустрия будет уступать зарубежной. Здоровое конкурентоспособное производство не вырастишь в тепличных условиях. Заводы продолжат выпускать фуфломицины до тех пор, пока им это позволяется, не вкладываясь в собственное развитие.
Давно пора очистить рынок лекарств от неэффективных и морально устаревших препаратов, спрос на которые поддерживается искусственно с помощью телерекламы. Кто-то, вероятно, этого не переживет, обанкротится. Зато выжившие станут сильнее и смогут обеспечить России реальный лекарственный суверенитет.
