Закон о пересадке органов защитит пациентов и облегчит работу врачам
20 апреля — Национальный день донора в России Минздрав готовится внести в Госдуму законопроект «О донорстве органов человека и их трансплантации». Эта инициатива призвана не только защитить права пациентов, но и дать отрасли шанс развиваться, чтобы со временем выйти на уровень западных стран, отмечают врачи. И подчеркивают, что внедрять новшества нужно снизу — работать с населением уже сейчас, пока сам документ только готовится. Только так его положения принесут максимальный эффект, считают эксперты. В ожидании закона Подготовка Министерством здравоохранения России этого проекта закона растянулась более чем на пять лет. Еще в начале декабря 2019 года тогдашний замглавы ведомства Дмитрий Костенников на встрече с председателем Совета Федерации Валентиной Матвиенко гарантировал, что документ будет внесен на рассмотрение Госдумы до конца января 2020 года. Глава палаты регионов, в свою очередь, обещала, что сенаторы проследят за соблюдением сроков, поскольку столь важный, а для некоторых граждан жизненно необходимый законопроект слишком долго «ходит по кругу». До 20 января проект был представлен для общественного обсуждения на федеральном портале проектов нормативных правовых актов, однако на конец марта документ так и не был внесен. В пресс-службе Минздрава нашему изданию на момент подписания номера в печать так и не смогли предоставить комментарий или ответить на вопрос о предполагаемых сроках внесения законопроекта на рассмотрение депутатам Госдумы. А ведь он должен впервые установить в стране основные принципы донорства человеческих органов для трансплантации. В частности, предлагается закрепить действующую де-факто презумпцию согласия на посмертное донорство. Это означает, что после смерти человек может стать донором, если не высказал при жизни письменного, а при определенных условиях и устного отказа. Также такой отказ могут дать родственники умершего в течение трех часов после того, как у него диагностирована смерть мозга. Этот пункт стал одним из самых сложных во всем документе, а потому, как ранее говорил нашему изданию первый заместитель председателя Комитета Совета Федерации по социальной политике Валерий Рязанский, законопроект нуждается в широком общественном обсуждении. «Прежде всего эта тема будет сложно восприниматься ментально — такая презумпция во многом противоречит установкам, которые привычны для жителей нашей страны. На мой взгляд, это должно быть системой добровольной — такая презумпция должна совпадать с внутренней позицией человека. Это очень непростой вопрос — не только с точки зрения здравоохранения, но и с нравственно-этической», — отметил парламентарий. Вопрос этики Мнение сенатора по этому вопросу разделяет, в частности, Русская православная церковь. В целом поддерживая жертвенность во спасение жизни, духовный институт устанавливает четкие моральные критерии допустимости трансплантации. В частности, согласно Основам социальной концепции РПЦ, пересадка органов или тканей от живого донора может основываться только на добровольном самопожертвовании ради другого человека. В этом случае согласие на эксплантацию (то есть изъятие органа) становится «проявлением любви и сострадания». Однако потенциальный донор должен быть полностью информирован о возможных последствиях эксплантации органа для его здоровья. «Что же касается посмертного донорства, то сейчас существуют медицинские процедуры, способные биологическую жизнь в человеке продолжать. Поэтому возможны случаи, когда органы изымут у человека, которого врач признал безнадежным, и потому за него перестали бороться. Есть такие опасения», — пояснил руководитель Центра исследований в области биоэтики и высоких технологий Московской духовной академии, кандидат биологических наук и священник Владимир Духович. Поэтому при посмертном донорстве должна быть исключена неясность в определении момента смерти. Поскольку сокращение жизни одного человека, в том числе через отказ от жизнеподдерживающих процедур, с целью продления жизни другого неприемлемо, по мнению РПЦ. Также Церковь выступает против коммерциализации трансплантационной деятельности — органы человека могут быть только добровольно пожертвованы и не могут рассматриваться как объект купли и продажи. Однако даже презумпция несогласия может вызвать негативные последствия в обществе. Ведь переживающие горе родственники не всегда способны мыслить рационально и могут проецировать свои страхи и боль утраты на медперсонал, считает ведущий научный сотрудник Российского научного центра радиологии и хирургических технологий имени академика А.М. Гранова Дмитрий Суслов. «Например, умрет в реанимации человек, сказавший да. А его родственники будут говорить, что он не сам умер в силу того, что его заболевание не подлежало какой-либо курации, а потому что он согласился стать донором. Обвинят врачей, что его специально убили, чтобы пустить на органы», — подчеркнул ученый. Эксперт уверен, что подобные страхи не имеют под собой никакой реальной почвы. Тем не менее, по его мнению, человек должен иметь право сказать нет. К тому же дальнейшее закрепление презумпции согласия не только поможет решить этическую дилемму, но и облегчит чисто техническую сторону вопроса, а именно ведение реестра потенциальных доноров. «Действующее законодательство с середины 90-х годов так и не сформировало действенного механизма для тех, кто хочет отказаться от посмертного донорства. Но если его проработать, нам будет проще. Можно будет делать регистр только тех, кто сказал нет», — констатировал Дмитрий Суслов. Технический вопрос Напомним, что разработанный Минздравом России новый законопроект как раз предусматривает формирование в стране единого федерального регистра доноров, донорских органов и пациентов. Помимо этого, должна появиться и специальная служба для координации и обеспечения полной прозрачности всей системы, независимая от трансплантологов и реаниматологов. Новшества призваны ускорить поиск потенциальных доноров и реципиентов, что критически важно для успеха операций и роста их числа. Кстати, подобная схема действует — и весьма успешно — в Беларуси, рассказал член Комитета Совета Федерации по социальной политике кандидат медицинских наук Владимир Круглый. «Недавно я побывал в Беларуси в рамках наших парламентских взаимодействий, и мне очень понравилось, как там организована трансплантация: на очень высоком уровне именно организация, что для этой области — важнейший фактор. Там в каждой областной больнице делается трансплантация почки. А в Минске есть информационный центр, который собирает данные обо всех реципиентах и потенциальных донорах, то есть весь генетический профиль. Очень быстро производится анализ совместимости, и орган направляется туда, где он нужен», — подчеркнул сенатор. По его словам, благодаря высокой эффективности работы этой системы у наших соседей сегодня удалось полностью ликвидировать очередь на пересадку почки. Также много делается пересадок сердца, легких и печени — время ожидания также минимально. И потому белорусская трансплантология по своему уровню близка к европейской. Конечно, отчасти задача облегчается малыми размерами государства, но и в России реально достичь такого уровня, считает парламентарий. Однако для этого необходимо увеличивать количество проводимых операций. Для этого, в свою очередь, нужна презумпция согласия. Теперь речь идет уже не о моральной стороне, а о сугубо практической, подчеркнул он. «Эта норма абсолютно оправданна и прогрессивна. И если ее не будет, то донорство органов в нашей стране будет отброшено на много лет назад. Иначе мы неизбежно столкнемся с очень длительным процессом согласования: запросы родственникам, обращения к завещанию, ожидание ответа. А все должно быть четко регламентировано законом», — пояснил Владимир Круглый. Добавим, что, согласно концепции нового законопроекта, медучреждения впервые будут обязаны после смерти человека сохранять его органы для возможной пересадки, — что ранее делалось не везде. Документ также регламентирует процедуру признания покойного донором и предотвратит вероятные конфликты с его близкими. Механизм будет выглядеть примерно следующим образом: пациент будет вправе проинформировать лечащего врача — письменно или устно в присутствии двух свидетелей — об отказе от изъятия органов после своей кончины. И это его решение будет занесено в создающийся регистр волеизъявления граждан. Затем, перед трансплантацией, специалисты убедятся, что в базе данных нет прижизненных возражений усопшего. Тогда в течение часа доктора должны будут связаться с его родными и попросить разрешение на донорство у них. Ответ придется дать не позднее чем через три часа после разговора с медиками. В противном случае вступит в силу действующая и ныне презумпция согласия: при отсутствии предварительного отказа органы вправе изъять по умолчанию. Однако под ее действие не попадут граждане, чья личность не установлена. Аналогичное решение будет принято и в случаях, когда речь идет о несовершеннолетних и людях, которые были официально признаны недееспособными. Их посмертное донорство санкционируют только при добровольном согласии родственников. Кроме того, ни при каких обстоятельствах нельзя будет забирать органы после кончины малолетних сирот и детей, чьи родители недееспособны. А принуждение к трансплантации может стать уголовно наказуемым деянием. Путь с пересадкой Несмотря на существующий ряд трудностей, за последнее десятилетие российская география трансплантологии заметно расширилась. Крупные центры по пересадке органов в основном концентрируются в федеральных округах и распространены не в каждом субъекте. Тем не менее если раньше они были лишь в 19 регионах, то теперь такие центры существуют в 32 субъектах Федерации. В 68 специализированных центрах ежегодно проводится свыше двух тысяч операций. Сегодня более 16,5 тысячи россиян живут с донорскими органами. А в очереди на такое медицинское вмешательство стоят около девяти тысяч человек, включая более шести тысяч ожидающих пересадки почки — это наиболее востребованная и часто проводимая операция. При этом число пациентов с терминальной почечной недостаточностью, получающих заместительную терапию путем диализа, составляет около 45 тысяч и ежегодно увеличивается на 8-10 процентов. «Пересадка почки наиболее востребована, поскольку благодаря заместительной терапии лист ожидания может поддерживаться достаточно долго. И центры диализа есть во всех регионах. На втором месте — пересадка печени, хотя у нас нет «острого листа». То есть люди, срочно нуждающиеся в новой печени, не могут ее получить. Третий по востребованности орган - это сердце», — рассказал Дмитрий Суслов. Реже пересаживают легкие, поджелудочную железу, кишку или кожу. По его словам, у трансплантологии сегодня две основные проблемы, сдерживающие рост отрасли. Во-первых, бывает трудно найти орган удовлетворительного качества даже при наличии потенциального донора. Во-вторых, ограниченное количество, собственно, самих доноров. В России сегодня донорство распространено примерно на 70-80 миллионов человек населения. При этом на один миллион населения приходится 16,7 донора органов. Через пять лет этот показатель должен достигнуть 25,2. По мнению Дмитрия Суслова, отрасль будет активнее развиваться, когда донорством будут охвачены хотя бы 140 миллионов населения. К 2024 году Минздрав планирует обеспечить медпомощью методом трансплантации еще десять регионов с тем, чтобы ее смогли получить более 15 тысяч россиян, в том числе детей. Но дальнейшее развитие сферы донорства органов и их пересадки тормозит устаревшая правовая база, принципиально не менявшаяся последние три десятка лет. Поэтому разрабатываемый ведомством законопроект особенно актуален сегодня. Но пока он проходит необходимые стадии согласования, необходимо начинать работу с населением, считает эксперт. «До создания единой федеральной базы нужны регистры доноров и реципиентов в каждом регионе. Они должны регулярно обновляться, и изменения должны вносить сами доктора», — заключил Суслов. Отметим, что на сегодня мировым лидером в области пересадки органов считается Испания. Там на один миллион населения приходится 47 доноров органов, при этом больше половины из них — это люди старше 60 лет. Также действует «мягкая» презумпция согласия (именно ее вариант хотят внедрить и у нас) и централизованная система получения органов с активной информационно-просветительской работой. Всемирная организация здравоохранения именно такую модель рекомендует как наиболее эффективную для развития данного направления медицины.
