Диабетики против фармацевтов. Почему в регионах обостряется борьба за инсулин
Ужасный инсулин В «ФедералПресс» обратилась жительница Самарской области от имени пациентов, страдающих диабетом. Ольга Петрова (имя изменено) рассказала, что в регионе к концу года ее инсулин не завезли. Вместо этого ей и другим диабетикам предлагают отечественный аналог. «Этот наш, он ужасный. Мои знакомые, кто его принимал, у них резко вырос уровень сахара в крови. Я звонила в Минздрав и зашла к заведующей нашей поликлиникой – бесполезно», – рассказала Ольга. По ее словам, врачи предложили использовать отечественный инсулин, и только в том случае, если он не подойдет, и это засвидетельствуют медики, возвращаться к импортному. То есть к тому, к которому пациент уже привык. Ольга не стала рисковать своим здоровьем, написала письменный отказ и собирается ложиться в больницу. «Сложность в том, что мне надо работать все время, даже выяснять это некогда. И в больнице с такой работой особо не полежишь», – добавила Ольга. Эту историю прокомментировала другая страдающая диабетом девушка, житель Москвы Елена Иванова (имя изменено). «Все годы, что я болею, ставлю только зарубежный инсулин. Конечно, если он закончится, ты вынужден будешь ставить хоть китайский – иначе умрешь. А вот хуже он или лучше – не проверяла. Потому что это чревато состоянием, когда надо в больничку и срочно, – рассказала Елена Иванова. – Сравнить именно побочные эффекты или вообще то, как отечественный инсулин ощущается, я не могу. Инсулин – это не такое лекарство, которое можно менять по-быстрому как таблетку от головы». Елена Иванова, что случай с Ольгой больше похож на попытку создать панику. «У кого высокий уровень сахара в крови, дело может быть не только в инсулине. Зарубежный препарат не гарантирует хорошее здоровье. Я на зарубежном регулярно имею высокий сахар, если торт съела. Тут надо знать, какой у Ольги гликированный гемоглобин за последние 3-6-9 месяцев был на импортном инсулине», – поясняет Елена. Поэтому, если пациент хочет хороший сахар, он, в первую очередь, следит за питанием. И, если диабетик ест фасоль и гречку вместо кока-колы с тортиком, то инсулина требуется малая дозировка, которую должен подобрать лечащий врач. Для этого нужно два-три дня вдумчивой работы. «Такая диета – основная часть терапии, – говорит Елена. – Вовсе не марка и производитель инсулина являются гарантией компенсации заболевания. Наш инсулин – это не приговор». Тревожные звонки В 2000-х Россию захлестнули сигналы по нехватке инсулина в регионах. В 2010 году ситуация успокоилась. Эксперты отмечают, что обострение проблемы произошло два года назад. Проблема с инсулином есть в разных регионах страны – в Крыму, Подмосковье, Саратову, Карелии, иногда проблемы возникают и в Москве. «Квинтэссенцией стало то, что осенью прошлого года наше региональное отделение в Краснодаре добывало пациентам инсулин вместе с двумя автоматчиками, которых пригласил Следственный комитет. Препарат в итоге получили», – рассказал президент Лиги защитников пациентов, эксперт Российской академии наук Александр Саверский. По словам Саверского, проблема в том, что у врачей нет права на выписку препарата по торговому наименованию. По приказу Минздрава России врачи обязаны выписывать лекарства по международному непатентованному наименованию (МНН). Причины – в импортозамещении за счет недорогих отечественных препаратов и исключении возможности коррупционных сговоров между врачами и фармкомпаниями. «Что там будет закуплено по указанию ФАС по наименьшей цене, врач понятия не имеет. Создание выписки по МНН – это, по сути, борьба с правом медиков устраивать «аукционы» у себя в кабинетах. Но они просто лишили врачей этого права, но теперь оно перешло к провизору в аптеке, – отметил Александр Саверский. – Рекомендации по заменяемости дают теперь эксперты Минздрава. Предполагается, что они святые, и коррупции там нет». Эксперт считает, что врачам надо вернуть право выписывать лекарства по торговым наименованиям. А решить проблему незаконных аукционов можно только с помощью правоохранительных органов. «Несколько прецедентных дел в следственном комитете – и врачи перестанут связываться с фармкомпаниями», – убежден эксперт. Как отмечает Саверский, подходит инсулин пациенту или нет, должен контролировать врач. Но этого не происходит, так как в России «нет полноценного мониторинга нежелательных явлений». «Какой же врач начнет жаловаться на плохой результат лечения, зная, что система его же первого и обвинит. Поэтому о последствиях мы узнаем из жалоб пациентов», – объясняет Саверский. С сожалением эксперт констатировал, что ошибки регулирования, отсутствие права врачей выписывать нужные препараты, «привели к тому, что систему лекарственного обеспечения надо перезагружать полностью». «Если инсулина не хватает, я рекомендую пациентам не уточнять, почему. Стандартные причины – нет денег, не закупили и еще штук 15 причин, почему препарата может не быть, по мнению власти, если ее об этом спросить. Решениями об импортозамещении и снижении цен рынок «поломан через хребет», совокупность факторов дает резонанс, когда деньги вроде есть, а пациенту препарат не нужен», – отметил Александр Саверский. Война за фармрынок Сложно спорить о том, какой препарат лучше, – все индивидуально. И, если человеку не подходит российский инсулин, бесполезно обвинять его в непатриотизме – речь идет о жизни. Член комитета Госдумы по охране здоровья, врач Борис Менделевич считает, что в возникшей ситуации нельзя исключить и конкуренцию за рынок между фармкомпаниями. Причем глобальную, с задействованием информационных ресурсов. «У государства есть определенный бюджет. Он распределяется с точки зрения приоритетов. Когда в семье не хватает денег, она решает, что важней купить в первую очередь. Так же и государство поступает с бюджетом на здравоохранение, – рассказал Менделевич. – Я считаю лекарственное обеспечение больных, в том числе, диабетиков, первостепенной задачей». По словам депутата, даже если учесть ряд сбоев с поставками инсулина, в целом больные «им обеспечены». «Но фармацевтический бизнес в мире большой. Фармкомпании конкурируют между собой и продвигают свою продукцию. Около десяти лет назад я был свидетелем того, как в одном из регионов две общественные организации больных диабетом разделились, и каждая выступала за конкретный инсулин одного производителя. Я не хочу никого обвинять, но понятно, что фармкомпании проводят такую работу за место на рынке», – сообщил депутат. По словам Менделевича, тогда это были зарубежные производители, потому что отечественный инсулин еще не изготавливали. Но лет десять назад принято решение о развитии отечественного производства: российские препараты дешевле, и у государства появляется возможность обеспечить лекарством большее число людей и сэкономить бюджет. При этом была поставлена задача, чтобы отечественный инсулин не уступал зарубежным аналогам. Более того, несколько лет назад в России приняты международные правила стандарта GMP (надлежащая производственная практика) производства лекарств. И, если фармпроизводство имеет лицензию по этому стандарту, «значит, мировое сообщество подтверждает, что препарат качественный». По мнению Бориса Менделевича, зачастую сравнение между отечественным и импортным просто психологическое. «В девяностые мы закупали окорочка Буша и ели искусственные продукты. Сейчас мы возвращаемся к тому, что местное лучше. То же самое касается препаратов», – отмечает парламентарий. Менделевич полагает, что должно пройти время, пока люди поймут, что без разницы, где произведено лекарство – главное, чтобы оно было сделано по правильной технологии. Но и тут здравоохранение отличается от других сфер потребления. Представитель законодательной власти отмечает, что большую роль играет эффект плацебо. «Если пациент изначально настроен против какого-либо препарата, тот действительно может не подействовать или даже пойти во вред. Если мы говорим про продукты питания, то испорченные понимаем сразу. А в медицине от 20 до 40% по разным данным всего эффекта лечения является плацебо», – отметил Менделевич. Выхода пока нет В целом эксперты смотрят на ситуацию без оптимизма. Общественный деятель, директор реготделения Всероссийской гильдии защиты медицинских работников Роман Алехин отмечает: нельзя сказать, что российский препарат плохой. Но компоненты в западных препаратах действительно могут быть «чище в плане побочных эффектов». Особенно важно все эти моменты врач должен учитывать при переводе пациента с одного препарата (пролонгированного действия, например) на другой. Выхода из этой ситуации пока нет, считает Алехин. Если только не случится трагедия, люди начнут гибнуть, и тогда придется экстренно принимать другие решения. Но лучше поискать две тысячи рублей в месяц на покупку импортного инсулина в аптеке, чем рисковать жизнью. «Можно попытаться доказать, что инсулин неправильно действует. Но кто это будет делать? Врачи государственных больниц побоятся. А частникам это не интересно, или им не поверят. Я не вижу, что в ближайшей перспективе этот вопрос как-то разрешится», – добавил эксперт. Пациентам же Алехин советует или искать средства на покупку инсулина, или под надзором врача подбирать дозировку российского инсулина и потихоньку привыкать к нему. Фото: ФедералПресс / Виктор Вытольский
