Взрывная волна. Кто повышает «температуру» свердловской медицины?

На самом деле оснований для того, чтобы ставить ей «диагноз», нет. «Повышение температуры» - явление временное, тем более что делается всё возможное для устранения этого «симптома». Дамоклов меч Чуть больше месяца прошло с тех пор, как мы обсуждали тенденцию возбуждения уголовных дел против врачей с главным анестезиологом-реаниматологом Свердловской области, доктором медицинских наук, профессором Александром Левитом («АиФ-Урал» №29). «Становится страшно врачевать!», - сказал тогда Александр Львович. И вот «взрывная волна» докатилась до Среднего Урала, где судят двух врачей. Единственный гинеколог Новой Ляли Олег Баскаков, ради облегчения страданий тяжелобольной пациентки, решил дать ей обезболивающий и успокоительный препараты из личной аптечки. Он и предполагать не мог, что благие намерения обернутся возбуждением уголовного дела и обвинением его по двум статьям УК - «Незаконный оборот сильнодействующих веществ в целях сбыта» и «Незаконный сбыт наркотических средств». Заметим, Олег Баскаков признаёт, что нарушил регламент. Он должен был сделать запись в карте пациентки, известить старшую медсестру о назначении, составить протокол... Но это нарушение карается ведомственными санкциями, а не обвинением в наркоторговле. Неожиданный поворот дела вызвал, мягко говоря, недоумение среди коллег доктора, за него в публичном обращении вступилась, например, председатель Всероссийского профсоюза «Альянс врачей» Анастасия Васильева. Резко на сей счёт высказалась и Уполномоченный по правам человека в Свердловской области Татьяна Мерзлякова: «Это не борьба с наркотиками! Это невероятно тревожащая и страшная тенденция, когда вместо борьбы с реальной наркоторговлей наши правоохранители охотятся за честно выполняющими свою работу врачами». Благодаря вмешательству Татьяны Мерзляковой в суде Олега Баскакова защищают сильные адвокаты, которые при поддержке профессионального сообщества делают всё возможное, чтобы их подзащитный избежал реального срока. К слову, «разоблаченный наркобарон» (как горько шутит сам Баскаков) живёт прямо в больнице, поскольку обещанного служебного жилья не может дождаться с 2017 года. Сегодня, 27 августа, Новолялинский райсуд Свердловской области вернул в прокуратуру уголовное дело в отношении врача-гинеколога Олега Баскакова. Но в ожидании суда продолжает работать детский хирург из Верхней Синячихи Ирина Козлова, которая по просьбе коллег и по собственной инициативе (она традиционно оказалась наказуемой) приняла профессиональное участие в судьбе трёхлетнего ребёнка, госпитализированного в отделение реанимации и интенсивной терапии ЦРБ Алапаевска. Ирина Викторовна подтвердила предварительный диагноз – кишечная непроходимость, связалась со специалистами территориального центра медицины катастроф, а когда бригада ТЦМК прибыла в стационар, ассистировала коллегам при проведении операции. К сожалению, ребёнок скончался. А в отношении Ирины Козловой было возбуждено уголовное дело, доктор обвиняется в причинении смерти по неосторожности. В судьбе молодого врача принимает активное участие депутат Государственной Думы Дмитрий Ионин: «Я взялся помогать Ирине Козловой, потому что если сажать в тюрьму людей, которые искренне пытаются спасти человеческие жизни, то завтра у нас не останется квалифицированных врачей. А те, кто останется , будут бояться сделать шаг влево - шаг вправо. «И денег не надо!» Не менее абсурдная история началась и пока ещё развивается в Нижнем Тагиле. Во втором по величине городе Свердловской области работают три больницы, в которые по более-менее устоявшейся схеме маршрутизации возили больных, в том числе хирургических. Распределялись пациенты примерно поровну: больных с нагноениями в одно отделение, неотложных – в другое, плановых – в третье и так далее. Но в середине июля в одной из трех больниц – в «Демидовской» - прекращается часть хирургической практики. Причина проста – массовое увольнение хирургов из-за низких зарплат, переработок, уголовных дел (два медика осуждены осенью 2018 года) и отсутствие контакта с главным врачом. Последнее, впрочем, было определяющим: медики сбежали прежде всего от неадекватного начальства, от которого, как говорят медики, не было ни защиты, ни поддержки. Вполне естественно, что к августу основной поток хирургических больных пришелся на ГКБ №4, (там нашли весьма тёплый приют «беженцы» из «Демидовской» и сюда стали везти неотложных больных) и ГКБ №1. Вот там-то и разыгралась история с увольнением сразу шестерых врачей во главе с заведующим хирургическим отделением. Хотя точнее будет сказать, что историю разыграл местный блогер, решивший заработать политических очков на тезисе: «Тагил остается без врачей, и это правильно!» С его подачи СМИ узнали, что у врачей существенные переработки, что является правдой, и мизерная зарплата, что правдой назвать никак нельзя. Согласно официальным данным, средняя заработная плата за семь месяцев 2019 года не опускалась ниже 90 тысяч рублей, а максимальная (очевидно, вместе с отпускными) превышала 170 000 рублей. Иное дело, что накопившаяся усталость и риски попасть под уголовные дела и прочие наказания подтолкнули к решению: «И денег ваших не надо! Уходим!» «Важно понимать, что ситуации в «Демидовской» и ГКБ №1 принципиально разные. В «первую» повезли гнойных больных как раз в то время, когда часть врачей находится в отпусках. А ведь график отпусков был утверждён ещё в декабре 2018 года, и все врачи с ним согласились, подписали его! Что касается зарплат, то они явно больше, чем установлено по «дорожной карте», то есть больше 70 тысяч рублей», - говорит главный хирург Свердловской области Евгений Левчик, ездивший в Нижний Тагил разбираться с ситуацией. По его словам, конфликт решался довольно простыми переговорами, а если надо – жалобами в вышестоящие инстанции, что действует достаточно эффективно. Хуже всего – молчать. Кстати, ещё вчера, 26 августа, стало известно, что один из шести врачей ГКБ №1 отозвал своё заявление. Кроме того, сегодня Нижний Тагил посетила комиссия правительства Свердловской области, которая уже приняла ряд важный решений. Меры будут приняты Заместитель губернатора Свердловской области Павел Креков: - В настоящий момент создана расширенная комиссия с привлечением общественных организаций, в частности, Общероссийского народного фронта, профсоюзов, Общественного совета при Министерстве здравоохранения Свердловской области. По поручению губернатора 27 августа мы выезжаем в Нижний Тагил (номер готовился к печати 26 августа. - Ред), чтобы лично переговорить с врачами, с руководством больниц. В первую очередь обсудим вопрос нагрузки на специалистов. Будем разбираться самым серьёзным образом, чтобы на совещании представить главе региона пути решения этого вопроса: системные меры, чтобы возникшая ситуация не повторилась впредь. В числе системных мер и возможные дополнения к условиям оплаты труда. Минздрав Свердловской области уже несколько дней назад начал свою проверку. Сегодня непрерывное оказание хирургической помощи в Нижнем Тагиле обеспечено благодаря привлечению специалистов из Екатеринбурга. Никто в Нижнем Тагиле не останется без хирургической помощи – это главное! Ошибка как преступление Глава общественной организации по защите прав пациентов «Здравоохранение» Максим Стародубцев: – Нижний Тагил – особый город, там всегда были специфические настроения, и я давно ожидал каких-либо эксцессов вроде «бунта врачей». Общим триггером, приведшим к бегству из больницы, стали действия прокуратуры и следствия. Сегодня силовики заменили институт ведомственной экспертизы, которая могла бы выносить решения о медицинских ошибках. А они неизбежны. Я об этой проблеме говорил ещё 10–15 лет назад, предупреждал, что нужно разбираться в этой проблеме. Но этого никто не делал, а теперь никто не может спастись. А всё потому, что та же прокуратура работает в рамках уголовного права, другого инструмента у неё нет. Если посмотреть на статистику, то в Екатеринбурге особых проблем с ошибками и «террором» врачей не было. Возможно, в областном центре были более грамотные главврачи. Возможно, действовали механизмы корпоративной этики. Проблемы обострились главным образом в провинции. Находясь под психологическим давлением, медики пребывают в состоянии дискомфорта, поскольку не ощущают защищённости: «Мы спасаем жизни, работаем, но мыне уверены в своей безопасности». А знаете, что, например, те же украинцы, имея схожий медицинский диплом, скорее поедут на Ближний Восток, но не в Россию? Там медики, особенно хирурги, получают больше, чем в России, где зарплаты несоизмеримо меньше, чем на Западе. Но там выстроена система корпоративной защиты, которая стоит постоянных взносам юристам – 15-20 % от дохода абонентской платой. Наши медики даже такой защиты не имеют. Поэтому они «голосуют ногами», когда даже денег не надо. Мы не сфера услуг Парвин Салаева, лидер регионального отделения профсоюза «Альянс врачей»: - Медики, которые всегда действуют по совести, по принципу «не навреди», опущены сегодня в глазах общества до предела, до уровня обслуживающего персонала. Не зря же теперь в ходу термин «медицинская услуга». Но мы по большому счёту не оказываем услугу, мы выполняем свой долг! И печально, что сегодня медицинские работники вынуждены выполнять его, находясь в постоянном страхе за собственную свободу. Это состояние не может длиться бесконечно, у него есть вполне конкретные отложенные последствия. Если так будет продолжаться и дальше, молодёжь просто не пойдёт учиться в медицинские вузы, а те, кто получил диплом, будут уходить из государственной медицины в частную или вообще расставаться с профессией. Политика в отношении здравоохранения сегодня неправильная, губительная. И дело не только в том, что врачи оказываются без вины виноватыми, они порой поставлены в такие условия, при которых что бы ты ни сделал, что бы ни предпринял – всё равно будешь виноват. К этому привела в том числе и тотальная экономия в системе здравоохранения. Но на медицине экономить нельзя!