На Урале врача, давшего пациентке обезболивающее, обвинили в наркосбыте

Олег Баскаков работает врачом-гинекологом в районной больнице Новой Ляли. Он — единственный гинеколог в городе. Однажды врач распорядился поставить пожилой пациентке с выпадением матки сильнодействующее обезболивающее, но не из больницы, а свое – лекарство осталось после смерти мамы Баскакова. Медсестра, которой врач передал ампулы, сообщила об этом в органы. На мужчину завели уголовное дело. Олег Владимирович работает в районной больнице три года. Сюда он переехал из Челябинской области, попав в миасской районной больнице под сокращение. В рабочей биографии Баскакова есть почти героические моменты, которые он сам считает вполне будничными. Например, несколько лет назад врач спасал пациентку. У нее заподозрили внематочную беременность. Начал операцию — оказалось, разрыв селезенки. В животе у пациентки оказалось три литра крови. По словам гинеколога, он тогда весь перепачкался кровью – и костюм, и нижнее белье были в крови. Как назло, во время операции у врача порвалась перчатка… Пациентку спасли. А позже выяснилось, что у нее ВИЧ, — пишет Е1. Баскаков год стоял на учете в СПИД-центре, сдавал анализы – с учета его сняли лишь недавно, когда уже шло следствие. Началось все с того, что, желая облегчить боль пожилой пациентке, поступившей к врачу с выпадением матки, Баскаков распорядился поставить ей сильное обезболивающее. 74-летняя женщина кричала от боли по ночам. Врач дал медсестре две ампулы – одну с препаратом Трамадол (психотропный анальгетик), чтобы снять боль, вторую — с Сибазоном (транквилизатор). Но принадлежали препараты не больнице, а лично врачу. Они остались после смерти мамы Олега Владимировича, которая не так давно умерла от рака. Срок годности лекарств еще не прошел. Ампулы медсестра положила к себе в сейф. А после сразу позвонила на сотовый оперативнику наркоконтроля. В отношении Баскакова возбудили уголовное дело сразу по двум статьям — «Незаконный сбыт наркотических средств» и «Незаконный оборот сильнодействующих веществ в целях сбыта». За это врачу грозит до 8 лет лишения свободы. За Олега Владимировича заступилась свердловский омбудсмен Татьяна Мерзлякова. На сайте она сделала заявление о том, что вместо борьбы с реальной наркоторговлей правоохранители охотятся за честно выполняющими свою работу врачами, а также за мамами больных детей, которые вынуждены самостоятельно искать и добывать препараты, которые государство годами не сертифицирует. По словам врача, они каждый день встречаются с донесшей на него медсестрой в больнице, но не разговаривают. У них были не очень хорошие отношения. «Она грубоватая, воспитывалась в детдоме… Да и не в ней дело. Меня удивляет, что органы возбудили дело. Прокуратура утвердила обвинение, все довели до суда. Я следователю говорю: ампулы остались после лечения мамы, умершей от рака, а он пишет: приобрел у неизвестных лиц с целью сбыта», — поделился Баскаков. Олег Владимирович живет прямо в больнице, в здании роддома. Он закрылся несколько лет назад. Ведомственное жилье врачу так и не дали. Деньги, которые он получают, он почти все пересылает своему сыну, который живет в Москве. Он недавно закончил училище имени Гнесиных, музыкант. По словам Баскакова, сейчас работать врачом опасно: не за одно, так за другое под суд могут отправить. Вот вам и борьба с нехваткой кадров в глубинке: заманили врача высокой зарплатой, завели на него уголовное дело и отправили под домашний арест – так он точно никуда не убежит. Находясь под подпиской о невыезде, Олег Владимирович продолжает работать в больнице. А после очередного допроса врач побежал спасать женщину с кровотечением – у нее произошла отслойка плаценты на 37 неделе беременности. «Вы знаете, что такое отслойка плаценты — если срочно не помочь, потеряем и женщину, и ребенка. Я по-быстрому подписал что-то там у следователя, и бегом в больницу». В итоге спасли и женщину, и ребенка. Успел. Вот так вот и получается, что попасть на 8 лет в тюрьму можно, подарив знакомым оставшиеся от лечения родных препараты. Оказывается, родственники обязаны сдавать оставшиеся лекарства в медицинскую организацию в течение трех дней после смерти больного. Даже если осталась одна ампула — можно попасть под уголовную статью. Здесь следует уточнить, что такая строгая мера касается в основном наркотических препаратов, но есть еще препараты психотропные и сильнодействующие, как, например, в деле Олега Баскакова. Фото превью — Е1