Главный гериатр Минздрава о долгожителях и причинах мужской смертности
Продолжительность жизни в России растёт — сейчас она составляет 72,9 года, а некоторые регионы вошли в «клуб 80+», заявила в интервью RT главный гериатр Минздрава РФ Ольга Ткачёва. По её словам, ключевой фактор долголетия не гены и не экология, а отношение человека к своему здоровью. Специалист рассказала, почему в России по-прежнему остро стоит проблема мужской смертности, как учёные намерены бороться с процессом старения и сколько будут жить люди следующих поколений. — Как изменилась продолжительность жизни в России за последнее время? — Она, как и во всём мире, растёт: это глобальная тенденция — и мы не исключение. Если в прошлом году у нас ожидаемая средняя продолжительность жизни составляла 72,7 года, то в этом году уже 72,9 года. Для сравнения: в середине 1990-х годов этот показатель для России составлял 64—65 лет. Более того, в нашей стране есть некоторые зоны, вошедшие или входящие в «клуб 80+», например Ингушетия, Москва, Санкт-Петербург. Надеюсь, что таких регионов- долгожителей будет больше. — Что влияет на продолжительность жизни в регионах? С Кавказом всё более-менее понятно, но те же Москва и Петербург — не самые благополучные города с точки зрения экологии или вредных привычек местных жителей. — Продолжительность жизни определяется многими процессами, и далеко не только экологией. Сильнее всего влияют на то, сколько лет человек проживёт, так называемые поведенческие факторы риска. Если экология на 10% оказывает воздействие на продолжительность жизни, то отношение человека к своему здоровью — почти на 50%. И то, что сейчас входит в моду здоровый образ жизни — регулярные занятия спортом, отказ от употребления табака и алкоголя, — имеет колоссальное значение. Конечно, важен уровень и здравоохранения, и комфортности жизни, но ключевое влияние — у поведения людей. — Если брать ситуацию в мире, то рекордсменом по долгожителям по-прежнему считается Япония? — Есть несколько «голубых зон» на планете, где люди живут долго. Это Япония (в частности, Окинава), Коста-Рика, одна из территорий Калифорнии, Сардиния. При этом до конца не ясно, почему в этих зонах так много долгожителей. Учёные сейчас пытаются выяснить причину, потому что генетическую подоплёку нашли только в Окинаве. — Кого сейчас принято называть пожилым человеком? — По классификации Всемирной организации здравоохранения в эту категорию входят люди старше 60 лет. Те, кто старше 75 лет, уже находятся в категории старческого возраста. Но на самом деле вы можете быть пожилым в 50 лет и молодым — в 90. — От чего зависит то, насколько человек физически и психологически молод? — Нынешние 50-летние приблизительно на 20 лет по факту моложе, чем их ровесники в середине ХХ века. Если раньше возраст 50 лет считался началом старения, выхода на плато, то сейчас это зона, где впереди ещё 20—25 лет движения вверх. Причем понятия «старше» и «моложе» относятся не только к каким-то социальным вещам, но и к биологическим. Исследования показали, что физическая и умственная активность людей сейчас значительно более сохранна и меньше угасает, чем 50 лет назад. Чем больше информации мозг потребляет, тем медленнее человек стареет. Так что если люди продолжают чему-то учиться, пользуются гаджетами, общаются с другими людьми, путешествуют и узнают новое, то они дольше останутся моложе своего фактического возраста. — Какие факторы делают жизнь россиян короче? — В нашей стране самой главной проблемой является высокая смертность мужчин в молодом и среднем возрасте, пик которой приходится на 25—45 лет. Основные причины — сердечно-сосудистые заболевания. Факторы риска тут давно и хорошо известны. И если человек сам не понимает, что должен контролировать свой вес, артериальное давление, заниматься физической активностью, делать так, чтобы у него не развился сахарный диабет, правильно питаться, сократить в рационе соль и увеличить долю овощей с фруктами, то маловероятно, что самые высокие технологии в медицине смогут изменить ситуацию. Употребление табака и алкоголя также имеет огромное значение среди причин мужской смертности. — При этом, наверное, у каждого найдётся пример человека, который пил, курил и дожил до ста лет. — Конечно, в продолжительность жизни существенный вклад — около 20% — вносит и генетика. Хороший генетический код даёт основания для оптимизма даже тем, кто имеет какие-то вредные привычки. Но я думаю, что если бы, например, Черчилль вёл более активный и здоровый образ жизни, то он был бы не просто долгожителем, а супердолгожителем. Мы все разные, у нас разная генетика. Поэтому определять продолжительность жизни людей в будущем станут именно превентивные технологии, то есть профилактика, а не лечение заболеваний. — Можно ли сделать какие-то прогнозы по поводу того, сколько лет будут жить люди следующих поколений? — Во всём мире растёт средняя продолжительность жизни. А вот максимальная стабилизировалась и в последнее время почти не меняется, колеблется около 115 лет. Это тот возраст, на который мы и следующие поколения можем рассчитывать. Что касается прогнозов развития медицины, то нас ждут новые технологии, прежде всего связанные с генетикой, эпигенетикой, регуляцией генов. Уже сегодня выявлено более 500 генов, отвечающих за старение. И я думаю, что именно это направление научных исследований очень перспективное. — А есть ли какие-то прогнозы по поводу болезней будущего? — В какой-то степени мы можем представить эту картину уже сейчас. Во-первых, привычные болезни раньше появлялись у 50—60-летних людей, а сейчас встречаются у людей в 80 лет, в 90, к тому же текут атипично. Лечить их в связи с этим надо совершенно по-другому, и, кстати, не всегда прогноз у той же операции будет хуже. Во-вторых, сейчас можно выделить шесть китов, которые уже становятся эпидемиями. Это сердечно-сосудистые заболевания, которые вносят вклад в смертность примерно 50% пожилых людей, онкологические заболевания (у них доля 16%), сахарный диабет, болезнь Альцгеймера, заболевания опорно-двигательной системы, хронический обструктивный бронхит. Вот шесть основных проблем, которые мы в ближайшее время почувствуем как катастрофические, потому что со старением населения ожидается и рост этих заболеваний. — Что на это может ответить наука? — Есть такой взгляд, что эти шесть заболеваний отражают тот или иной процесс старения и у них есть общий корень. Основная задача науки — найти этот корень и предупредить не само заболевание, а старение, которое в виде того или иного заболевания проявляется. Подобных исследований сейчас в мире очень много, в том числе и в России. Например, наш учёный Алексей Оловников первым открыл теломеры — концевые участки хромосом, которые позволяют определить, как долго будет клетка жить. Сейчас много работ ведётся в МГУ: академик Владимир Скулачёв в том числе разрабатывает лекарства, которые влияют на процессы старения. — В каком состоянии у нас сейчас находится здравоохранение пожилых людей? — Медицинская помощь гражданам пожилого возраста активно развивается, потому что пожилых людей лечат не только гериатры, но и врачи разных специальностей. Что касается гериатрии как системы помощи, то мы видим существенную динамику. Например, уже открыто почти 4 тыс. гериатрических коек в стране — это в два раза больше по сравнению с прошлым годом. Открыто более 500 кабинетов, свыше 900 врачей имеют сертификаты гериатра. Надо понимать, что быстрого роста в этой сфере мы не увидим, потому что гериатрия — сложная специальность. Она не требует дорогостоящего оборудования, суперсовременных технологий и вложения колоссальных денег в диагностическое оборудование. Прежде всего тут важны знания и умения, а для этого, в свою очередь, нужно время. Тем не менее я считаю, что к 2024 году мы достигнем намеченных показателей: около 2 тыс. врачей-гериатров, около 7 тыс. гериатрических коек. — Что такое успешное старение и есть ли в России успешно стареющие люди? — Это совершенно новое понятие. Раньше мы говорили о здоровом старении, то есть о физическом и социальном здоровье, финансовом благополучии, позитивном эмоциональном состоянии человека. Успешное старение — это не какое-то благополучное плато, а продолжение развития, когда у человека не просто всё хорошо, а есть чувство цели, желания, он занимается творчеством, образованием, куда-то двигается постоянно. В России такие люди, конечно, тоже есть, но пока нельзя сказать, что это массовая история. — Насколько актуальна сейчас проблема эйджизма в мире и в России? — В последнее время об этом стали говорить чаще, потому что мы вошли в демографическую зону, когда пожилые люди уже не представляют меньшинство. Проблема эйджизма, то есть пренебрежительного отношения к кому-либо из-за возраста, была всегда. Например, часто говорят, мол, врачи считают, что раз старик, то пусть болеет — нечего его лечить. Но сейчас эта тенденция значительно уменьшилась: мы оперируем людей и в 80, и в 90 лет, и старше. И процент высокотехнологичной помощи, которая сейчас оказывается пожилым людям в России, растёт в разы. Как ни странно, больше всего подвержены эйджизму в России сами пожилые люди, что подтверждается исследованиями. Они говорят: «У меня что-то болит, потому что я старый. К врачам с таким обращаться даже неудобно, так и должно быть, я не имею уже права быть здоровым и счастливым». В Европе подобные взгляды более равномерно распределены между разными возрастами. При этом молодые россияне, как оказалось, гораздо более лояльно относятся к старению, чем сами старики. Такое мировоззрение надо, конечно, менять. И я думаю, что следующая генерация пожилых людей будет уже совершенно другой — более включённой в современную жизнь.
