Почему сегодня не стоит бояться рака молочной железы?

Если раньше диагноз «рак молочной железы» звучал как приговор, то сегодня он является болезнью, которая успешно лечится. Возможности современной медицины позволяют полностью излечить его в подавляющем большинстве случаев. О том, что изменилось в диагностике и лечении рака молочной железы за последние годы, корреспонденту «МИР 24» рассказали специалисты ведущих российских клиник. Сегодня ученым намного больше известно о раке молочной железы, чем, скажем, десять лет назад. Этого «зверя» современной медицине уже намного легче удается «укротить», главное – настрой самого пациента, своевременная правильная диагностика и лечение. Женщинам важно понять, что не стоит панически бояться этого заболевания. Но также не стоит оставлять этот вопрос без внимания. Важно выяснить, относитесь ли вы к высокой группе риска по развитию рака молочной железы или нет. Для этого поговорите с семьей, узнайте были ли в вашей семье повторяющиеся из поколение в поколение случаи рака груди или яичников, или такие же случаи ранних (до 50 лет) раков. Имея эту информацию, обратитесь к гинекологу или онкологу-маммологу за консультацией и попросите помочь определить вашу группу риска. Врач скорее всего, задаст вам уточняющие вопросы про ваше здоровье и образ жизни, и сможет сказать, есть ли именно у вас высокая вероятность развития рака груди. Если – да, вам необходимо найти специалиста онколога-маммолога, которому вы будете доверять, и составить вместе с ним индивидуальную программу обследований. В этом случае профилактические обследования могут быть показаны с довольно раннего возраста 25-30 лет. Всем остальным женщинам не нужны профилактические обследования до 40-50 лет. Если вас ничего не беспокоит, ведение здорового образа жизни – это то, что мы все можем сделать для себя профилактически. При любых изменениях по сравнению с вашей нормой – не откладывая обращайтесь к врачу. С 50 лет один раз в два года нужно делать профилактическую маммографию, даже если вас ничего не беспокоит. По мнению Екатерины Башта, директора благотворительной программы «Женское здоровье», способность организма бороться с онкологическим заболеванием тесно связана с качеством жизни и способностью психики адаптироваться к болезни. «Мы убеждены, – говорит она, – что когда поставлен диагноз «рак», важна не только своевременная медицинская помощь, но и психологическое, эмоциональное состояние человека и его близкого окружения. Именно поэтому мы объединяем экспертов в сфере лечения онкологических заболеваний женской репродуктивной системы, развиваем поддерживающее сообщество для пациентов и их родственников, помогаем им получить актуальную информацию и оказываем им эмоциональную и психологическую поддержку». Для того, чтобы разобраться, какие нововведения сегодня есть у медицины в методах лечения рака, мы разделили вопрос на несколько составляющих: диагностика, хирургия, лекарственная и лучевая терапия, а также протезирование и реабилитация. А также узнали у специалистов по соответствующим областям, какие новые технологии они используют в своей работе. Диагностика Главным методом современной диагностики остается маммография. Она позволяет увидеть опухоль на той стадии, когда она еще мала, не прощупывается и не вызывает симптомов. Если потребуются уточнения диагноза, то в некоторых случаях делают магнитно-резонансную маммографию (МРТ), а также компьютерную томографию (КТ), ПЭТ (позитронно-эмиссионную томографию, когда пациентке внутривенно вводится радиоактивное контрастное вещество, благодаря чему можно увидеть места скопления раковых клеток). В последнее время появились ультразвуковые сканеры, которые дают возможность обрабатывать данные КТ и МРТ и совмещать их в реальном времени с данными УЗИ. Открытием для ученых стали новые подтипы рака. Их выявляют при помощи молекулярно-генетических методов. При этом, становится возможным выявить рецепторы, в отношении которых данная опухоль чувствительна, и провести таргетную терапию (от слова «target» – «мишень»). То есть не «бить из пушки по всему живому», а направить лечебное воздействие прицельно на опухоль, меньше затрагивая здоровые клетки. Еще одно из достижений последнего времени – открытие роли генов в развитии рака. Ученые поняли, что мутация генов BRСA-1 и 2 многократно увеличивает риск заболеть раком молочной железы и раком яичников. «Если у ваших близких родственниц был рак молочной железы до 50 лет, то в семье может присутствовать мутация BRCA, и ваш риск заболеть раком возрастает, - говорит онколог, гематолог, кандидат медицинских наук, руководитель «Клиники амбулаторной онкологии и гематологии» Михаил Ласков. – Если у вас подобная семейная история, нужно посоветоваться с онкологом и он, возможно, предложит сделать исследование на наличие мутации. Если мутацию найдут, опять же, это не означает, что обязательно будет рак, но лишь то, что риски выше. В этом случае нужно, опять же, посоветовавшись со своим онкологом, выбрать стратегию дальнейших действий». Для того, чтобы понять, есть у вас эта генетическая предрасположенность, можно сделать исследования – они проводятся в Москве и других городах, и стоят примерно 5-15 тысяч рублей. Используют и лабораторные методы исследования. «Мы привыкли называть раком молочной железы любую опухоль, которая возникла в молочной железе, – говорит онколог, химиотерапевт, заместитель руководителя «Клиники амбулаторной онкологии и гематологии» Александр Аболмасов. – При гистологическом исследовании, то есть оценке опухоли под микроскопом, опухоли выглядят более или менее одинаково. Однако, если использовать дополнительный метод, который называется «иммуногистохимия» (когда опухоль «красят» специальными веществами и анализируют, прокрасилось или нет), мы получаем как минимум 4 разных болезни, которые ведут себя по-разному и требуют разного лечения». Хирургия Когда рак был не так хорошо изучен, хирурги, чтобы минимизировать риски рецидива, отсекали нездоровые ткани «по максимуму». Применявшаяся традиционная операция – радикальная мастэктомия – не только уродовала, но и калечила женщину, так как помимо молочной железы хирургу приходилось удалять пациентке и большую, и малую грудные мышцы, а также регионарные лимфоузлы. Сегодня же в приоритете – органосберегающие методики. Кроме мастэктомии распространена операция, когда удается сохранить железу, удалив только ее часть: лампэктомия (удаление только опухоли). «Известно, что одно из самых существенных долговременных побочных эффектов после такой операции это отеки руки (лимфодема или лимфостаз), которые возникают из-за профилактического удаления всех лимфоузлов. Для того чтобы не удалять все подмышечные лимфоузлы, профилактически применяется методика сторожевого лимфоузла», – добавляет Михаил Ласков. Сторожевой узел – это лимфоузел, ближайший к начальному очагу опухоли. Практически всегда первый метастаз опухоли возникает именно в нем. Если в ходе биопсии сигнальных лимфоузлов не будут обнаружены злокачественные клетки, то врачи считают, что с высокой вероятностью их не будет и в других узлах, и принимают решение не удалять пациенту все регионарные лимфоузлы. Лекарственная терапия Именно в этом виде терапии за последние два десятилетия произошел настоящий прорыв. Об этом говорят почти все эксперты. Руководитель центра химиотерапии, заведующий отделением химиотерапии Клинической больницы МЕДСИ в Боткинском проезде, врач-химиотерапевт, онколог Евгений Ледин говорит о главных революционных достижениях современной медицины – открытии сигнальных путей и таргетной терапии. «Ученые и врачи отошли от глобального механизма воздействия на клетку и выяснили, а почему опухолевая клетка растет? Что дает ей сигналы к делению? Так они нашли так называемые «сигнальные пути», то есть механизмы передачи сигнала к делению с поверхности опухолевой клетки к ее ядру. И появилась теория: если найти специфические сигнальные пути и заблокировать их, то опухолевая клетка перестанет делиться или погибнет. Побочных эффектов мало, а эффективность высокая», – рассказывает он. «Еще 15-20 лет назад лечение переносилось крайне тяжело, после него люди чувствовали себя очень плохо, вплоть до отказа от продолжения лечения, например, из-за неконтролируемой тошноты и рвоты. Это сформировало стереотипное отношение к лекарственной противоопухолевой терапии, которое сохраняется и по сей день, но не соответствующее действительности. Сегодня сопроводительная терапия вышла на совершенно иной уровень, – говорит Ледин. – Появились крайне эффективные и безопасные противорвотные средства, да и многие противоопухолевые препараты воздействуют уже не на организм в целом, не отличая опухолевые клетки от здоровых, а более прицельно, таргетно. Таргетные препараты воздействуют на мишени, которыми могут быть либо отдельные рецепторы на опухолевой клетке или белки, которые участвуют в передаче сигнала к ее делению». По словам Евгения Ледина, таргетная терапия в лечении рака молочной железы занимает особое место. К ней же, по сути, относится и эндокринная, или гормональная терапия. Только мишенью являются рецепторы стероидных гормонов. Например, есть мишень в виде рецептора эстрогена на поверхности опухолевой клетки, если ее заблокировать, клетка «замирает». При раке молочной железы ее можно остановить даже на годы. Достижений в данном направлении немало, к тому же, развитие происходит семимильными шагами. «Мы порой не успеваем отслеживать по всем направлениям новые разработки, все происходит лавинообразно. Мы даже пришли к разделению докторов по специализации – кто-то в нашем коллективе более глубоко понимает рак легкого и активно отслеживает по данной патологии новую информацию, кто-то рак молочной железы, и так далее», – говорит Ледин. «Есть еще эндокринная терапия, или гормональная терапия, которая тоже является таргетной, рассказывает Евгений Ледин. – Например, есть мишень в виде рецептора эстрогена на поверхности опухолевой клетки, и она блокируется, клетка замирает и перестает делиться. При раке молочной железы ее можно остановить на годы. Гормональная терапия применяется уже с 70-х годов, когда была открыта молекула тамоксифен, которая до сих пор является «золотым стандартом» в лечении рака молочной железы. Были открыты и другие препараты: какие-то более доступны, какие-то – менее». Михаил Ласков добавляет один важный момент по поводу терапии лекарствами. «Ещё очень важно, что сейчас у женщины, столкнувшейся с диагнозом «рак молочной железы», есть возможность сохранить способность иметь детей после завершения лечения. Для этого нужно заранее заготовить материал (яйцеклетки, эмбрионы, ткань яичников) и заморозить. Также применяют специальные лекарства, которые на время приостанавливают работу яичников и те меньше подвергаются действию химиотерапии», – говорит он. Лучевая терапия По словам Евгения Ледина, все последние разработки в лучевой терапии направлены на то, чтобы минимизировать травматизацию окружающих тканей, и подвести поток энергии только к опухолевому очагу. Современные аппараты позволяют лучше прицелиться и избежать повреждения других тканей. Чаще всего при лечении рака молочной железы используется внешнее облучение, похожее на обычный рентген, но занимающее чуть больше времени (сеанс длится от 10 до 20 минут). «Иногда лучевую терапию проводят прямо во время операции по удалению опухоли, – добавляет Михаил Ласков. – Это называется интраоперационная лучевая терапия. Она позволяет облучить опухоль на ранней стадии за 1 сеанс и повышает эффективность лечения, снижая риск рецидивов». Иммуноонкология Иммуноонкология – это принципиально другой подход к борьбе с опухолью. Если химиотерапия, таргетная терапия и гормонотерапия воздействуют непосредственно на опухоль, то иммунотерапия позволяет нормально работающему иммунитету распознавать опухолевые клетки, которые прежде не распознавались иммунокомпетентными клетками. Евгений Ледин объясняет механизм так. «Иммунокомпетентные клетки пациента просто не видят «поломанные» опухолевые клетки, что позволяет тем свободно развиваться. Опухолевая клетка иммунитетом не воспринимается, он ее «не видит» и она продолжает спокойно жить и делиться. Но когда с помощью иммунотерапии с нее снимают «плащ-невидимку», иммунитет ее распознает как чужеродную и сам удаляет ее из организма», – отмечает он. Тем не менее, данный вид терапии включен в стандарты лечения многих онкологических заболеваний. Но в отношении лечения рака молочной железы он используется очень мало. «Применять иммунотерапию можно, но только при некоторых, достаточно узких, местах: при метастатическом раке (при радикально пролеченном раннем раке не применяется), и только если в опухолевой ДНК есть особое состояние, которое называется «микросателлитная нестабильность», – говорит онколог Александр Аболмасов. Реабилитация Немаловажной частью лечения пациенток с РМЖ является реабилитация, которая должна проводиться на всех этапах терапии рака. Реабилитолог Александра Степанова рассказала нам, что сегодня реабилитация онкологических пациентов включает в себя ЛФК, массаж и физиотерапию. «Большинство считает, что массаж, физиотерапия и онкология – это вещи не совместимые, – говорит Александра. – Однако уже давным-давно в крупных международных и отечественных исследованиях было доказано, что определенные виды массажа и физиотерапии не только можно, но и крайне нужно проводить онкологическим больным. Правда, реабилитацию обязательно должен назначать опытный врач, который, прежде всего, является онкологом». Проведение полноценной реабилитации позволяет избежать, а, при необходимости, и лечить большинство осложнений, например, уже упоминавшийся выше отек руки. «При этом, – говорит Александра Степанова, – очень важно начинать реабилитацию как можно раньше, если она после операции – то с первых суток после операции». Как мы видим, медики постепенно находят все более эффективные способы лечения опухолей, и это, конечно радует. Но в то же время, все врачи советуют женщинам не доводить свой организм до болезни, вести здоровый образ жизни и регулярно проходить профилактические обследования. Здоровья вам! Благодарим за помощь в подготовке материла Благотворительную программу «Женское здоровье». Эксперты: - Петр Владимирович Криворотько, д.м.н., заведующий отделением опухолей молочной железы, ведущий научный сотрудник ФГБУ «НМИЦ онкологии им. Н.Н. Петрова» Минздрава России. - Михаил Савельевич Ласков, онколог, гематолог, кандидат медицинских наук, руководитель «Клиники амбулаторной онкологии и гематологии». - Александр Евгеньевич Аболмасов, онколог, химиотерапевт, заместитель руководителя «Клиники амбулаторной онкологии и гематологии». - Александра Михайловна Степанова, зав. отд. реабилитации НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина. - Евгений Витальевич Ледин, руководитель центра химиотерапии, заведующий отделением химиотерапии Клинической больницы МЕДСИ в Боткинском проезде, врач-химиотерапевт, онколог. ПОЗНАЙ ДЗЕН С НАМИЧИТАЙ НАС В ЯНДЕКС.НОВОСТЯХ