Нобелевские лауреаты: Герхард Домагк

Как за Нобелевскую премию можно было угодить в гестапо, как отчаявшийся ученый спас свою дочь, и как от первых антибиотиков перешли к химиотерапии. Герхард Йоханес Пауль Домагк Родился 30 октября 1895, Лагов, Бранденбург (ныне – Польша) Умер 24 октября 1964 года, Бургберг, Германия Нобелевская премия по физиологии или медицине 1939 года. Формулировка Нобелевского комитета: «За открытие антибактериального эффекта пронтозила (for the discovery of the antibacterial effects of prontosil)». Герхард Домагк, «отец антибактериальной терапии» рос в семье школьного учителя и свое основное образование получал в Киле. Перед Первой мировой он успел поступить в Кильский университет на медицинский факультет. И – как и многие наши герои, после начала войны, пошел добровольцем на фронт. Однако после ранения, как считается, он получил глубокое отвращение к оружию, и поправившись, служил уже в медицинских частях до самого конца войны. Демобилизовавшись, он закончил учебу и начал преподавать в своей Alma Mater. Надо сказать, что именно тогда происходило настоящее медицинское чудо – в 1910 году Пауль Эрлих получил сальварсан, препарат 606, «волшебную пулю» против сифилиса. И именно Домагк начал систематически исследовать разные препараты на антибактериальную активность. В 1927 г. германский химический концерн «И.Г. Фарбениндустри» пригласил Домагка, которому исполнилось 32 года, на должность директора экспериментальной научно-исследовательской лаборатории патологии и бактериологии в Вупперталь-Эльберфельде. Именно эта компания производила красный краситель пронтозил, который в руках Домагка показал противобактериальную активность – уничтожал стрептококки. А дальше случилась драматическая история, которая чуть было не стоила жизни маленькому ребенку, однако вместо этого открыла новую эру в медицине. У Домагка было четверо детей – три сына и любимая дочка Хильдегард. Во время урока шитья она уколола палец иглой, и началось заражение крови. Могло закончиться все совсем плохо – его принцесса могла бы, как в сказке, уснуть вечным сном, вот только принцев с поцелуями не ожидалось. «Хороший» вариант означал ампутацию руки. И Домагк решился – он прикинул дозу и вечером дал своей дочке порошок пронтозила. Да, на мышках результат был отличным, но одно дело – мышка, другое – его собственная дочь. Тем не менее, лихорадка отступила, утром Домагк дал дочери еще одну порцию пронтозила – и лихорадка отступила. В медицину пришла эпоха антибактериальных препаратов. Окончательные испытания препарата были опубликованы в феврале 1935 года в Deutsche Medizinische Wochenschrift «Немецком медицинском еженедельнике». Дальнейшие исследования показали, что пронтозил в организме распадается с образованием сульфаниламида, который и производит антибактериальное действие. Пронтозил назвали красным стрептоцидом (от «стрептококк» и латинского caedo - «убиваю»), сульфаниламид – белым. Так и повелось в медицине. «И.Г. Фарбениндустри» сразу же освоила производство пронтозила и начала изучать новые сульфаниламидные препараты. Как сообщают, что уже через год после начала производства пронтозила, компания создала одну тысячу новых препаратов. Два препарата из этой тысячи – сульфатиазол и сульфапиридин – произвели еще одну революцию: они снижали смертность от пневмонии почти до нуля. А в 1939 году случилась, кажется, единственная история в своем роде: Домагку присудили абсолютно заслуженную Нобелевскую премию по физиологии или медицине, и он сдуру согласился ее принять. А, как мы уже писали, после присуждения Нобелевской премии мира 1935 года немецкому журналисту Карлу Осецкому «за борьбу с милитаризмом в Германии», Адольф Гитлер запретил своим подданным принимать эту награду. И в итоге Нобелевский лауреат загремел в гестапо. Правда, всего на неделю (а не надолго и не в концлагерь, как иногда пишут). Недели хватило, чтобы наш герой решил от греха подальше отправить в Нобелевский комитет отказ от награды. Надо сказать, что в 1947 году Домагк все-таки получил свой диплом лауреата – все все понимали про добровольный отказ от премии – однако денег он так и не увидел. В соответствии со статусом премии, «невостребованные» средства вернулись в резервный фонд, и уже с этим ничего сделать было нельзя. На церемонии 1947 года отметили, что «открытие пронтозила дало неожиданные перспективы в лечении инфекционных болезней. Основы этого беспрецедентного распространения химиотерапии за менее чем пятилетний период были заложены Домагком. и его коллегами. […] тысячи и тысячи людей спасают каждый год при помощи пронтозила и его производных». После сульфаниламидовой победы за Домагком числится еще два важных прорыва в медицине. Во-первых, именно его работы привели к созданию тиосемикарбазона и изониазида, противотуберкулезных средств, которые помогли избавить Европу от бушевавшей после Второй мировой войны эпидемии туберкулеза.А во-вторых, в конце своей карьеры Домагк переключился на исследования химиотерапии рака, тем самым став одним из пионеров борьбы с этим опаснейшим заболеванием. А в 1951 году он стал одним из девяти Нобелевских лауреатов на самой первой встрече нобелиатов в Линдау, где отмеченные высшей наградой ученые встречались с молодыми людьми, делающими первые шаги в науке. Кстати, выступление Домагка на этой конференции можно послушать. Правда, на немецком языке и без перевода. Понравился материал? Добавьте Indicator.Ru в «Мои источники» Яндекс.Новостей и читайте нас чаще. Подписывайтесь на Indicator.Ru в соцсетях: Facebook, ВКонтакте, Twitter, Telegram, Одноклассники.