Исцеление по объявлению

Как шарлатаны наживались на изжоге и сифилисе Вера человека в чудодейственные лекарства, способные излечить тяжелые болезни за пару приемов, совершенно неистребима. А если есть спрос, есть и предложение. С середины XIX века, с развитием книгопечатания и удешевлением газетной рекламы, наступает золотая эпоха для изобретателей препаратов, способных вылечить самые «популярные» болезни — облысение, изжогу, сифилис и даже рак. СЕРГЕЙ СЕЛЕЕВ Один из самых громких случаев отечественного шарлатанства приключился в Петербурге в 1895 году. Барон Николай Вревский, отпрыск знаменитого рода, издал книгу об изобретенных им каплях от всех болезней. Тут же началась активная реклама препарата. По словам барона, его изделие могло излечить от всех болезней, ускоряло рост растений и даже воскрешало умерших животных. Новости о лекарстве и слухи о сотнях исцеленных, быстро разошлись по империи. «Лечились» каплями Вревского и знатные особы, и мещане, и крестьяне, и духовенство, хотя цена лекарства была весьма высокой — 2 руб. за склянку (примерно 600 мл). «Вода барона Вревского первого нумера не помогла, и второго не помогла. Шлет третий нумер. И уверяет, что он добьется до того, что прогонит катаракт. Дай-то Господи!» — с надеждой писал во второй половине 1895 года архиепископ Тверской и Кашинский Савва Варваре Иордан — жене художника Федора Иордана. Увы, через год владыка умер. Более десяти лет продолжалась продажа капель Вревского, пока инициативная группа врачей не провела химический анализ средства. Оказалось, что это не что иное, как обыкновенная вода из Невы. Результаты исследования были опубликованы в прессе — успешному делу барона Вревского был нанесен серьезный удар, от которого он не смог оправиться и застрелился в 1915 году. Впрочем, барон был относительно гуманным человеком — его капли хотя бы не содержали ядовитых веществ… Золотая жила пастуха Законодательство разных стран довольно лояльно относилось к самодеятельным препаратам и методам лечения. Например, в Германии в конце XIX века было несколько десятков совершенно легальных знахарских объединений, самые крупные из которых насчитывали 3–4 тыс. знахарей. И каким прибыльным было это занятие! Например, немецкий пастух, распознававший болезни по виду волос на затылке и бравший по три марки за совет, имел в «базарный день» от 600 до 800 посетителей. Знаменитый знахарь Нарденкуттер из Берлина имел огромную практику, зарабатывая около 160 тыс. марок в год. В отличие от Германии, в России для лечения людей необходимо было сначала получить лицензию. Самозванное лечение было запрещено несколькими статьями уголовного уложения. Но значение этих статей подрывалось на корню 226-й статьей врачебного устава 1905 года. В ней говорилось следующее: «за употребление лицами, не имеющими права заниматься врачебной практикой при врачевании ядовитых или сильнодействующих веществ, виновные подвергаются, сверх отобрания сих веществ в пользу местных богоугодных заведений, наказанию… Правило это не применяется к лицам, которые, по человеколюбию, безвозмездно помогают больным своими советами и известными им средствами лечения». То есть по букве закона выходило, что заниматься какой-либо отраслью врачебной практики неврачи не могут, даже и в том случае, когда они действуют из человеколюбия. В то же время лицам, руководствующимся человеколюбием, применять ядовитые или сильнодействующие вещества не возбраняется. Этой дырой в законодательстве и пользовались многочисленные дельцы. Газеты пестрели объявлениями о новых чудодейственных препаратах и отзывами благодарных пациентов. В подобной рекламе выделялись два сюжета. Первый — это ссылка на врачей, которые рекомендуют препарат, и благодарных пациентов, излечившихся от тяжелого заболевания. Второй сюжет связан с тем, что новое средство подвергается гонениям со стороны официальной медицины, поскольку запросто может оставить врачей без работы. Например, англичанин Уильям Ли, разработавший лекарство «для излечения ушибов, ран, паралича, удара, рака, зубной боли, колики, рожи, ревматизма, глазных болезней», состоявшее из двух частей 20-летнего французского коньяка и одной части поваренной соли, так говорил о противодействии врачей: «После пятилетних удачных опытов, в 1835 году, я счел своим долгом для принесения пользы страждущим опубликовать свое открытие в одном английском журнале. Так как помощь врача при моем способе лечения и простом применении этого средства делается совершенно лишнею, то, конечно, те из них, которым собственная польза важнее, чем благо человечества, объявили лечение моим способом ложным». А дальше шли многочисленные истории о том, что народ, в особенности ремесленный, нисколько не разделял мнения «этих эгоистически озлобленных врачей». Средство применялось везде с успехом, преимущественно в фабричных центрах Англии. Народные английские журналы вскоре наполнились описаниями счастливых излечений, длинный список которых был приложен к брошюре Ли. Настойкой лечили чахотку, рак, облысение, изжогу, раны, нарывы и все, все, все. Негативных отзывов в газетах совершенно не было — это было немудрено, ведь ушлые дельцы доплачивали за это издателям. Дорого, да мило, дешево, да гнило Какие же бесполезные препараты были популярны и из чего они состояли? Ловкие фабриканты преимущественно обращались к тем болезням, которые чаще всего встречались и были очень продолжительны. Среди самых ходовых — чахотка, болезни дыхательных органов, ревматизм, подагра, болезни желудка и так называемые секретные болезни, то есть венерические. А высокая стоимость препарата должна была стать гарантией от обмана — дорогое не может быть плохим. Но прежде чем шарлатаны, изобретатели секретных средств, обратили свое внимание на «секретные болезни», например на геморрой и сифилис, они изощряли все свои научные познания и предметом их изысканий была плешивость. «Кто не помнит знаменитое продававшееся “Швейцарское травяное масло”? — писал общественный деятель Владимир Ашик.— Газеты наполнялись рекламами, вследствие чего слава масла росла в продолжении нескольких лет, то есть до тех пор, пока какая-то ученая голова не нашла и не объявила, что это превосходное и верное средство для рощения волос есть просто прованское масло, подкрашенное красным корнем алканы и надушенное бергамотным маслом». Как только об этом узнала публика, былая слава этого травяного масла мгновенно исчезла, и его стали употреблять как обыкновенную помаду. Упала и цена. Если раньше бутылка волшебного средства продавалась за 3 руб., то после разоблачения стала стоить только 20 коп. С тех пор для «рощения» волос предлагалась бездна средств, каждое из которых в своей популярности доходило до апогея и тут же сменялось новым. В 80-х годах XIX века в России возникла инициативная группа ученых под руководством Владимира Ашика. Эта группа проводила контрольные закупки широко рекламируемых препаратов и делала их химический анализ. Например, исследование показало, что популярная в 1870-х помада Ройе, созданная для усиления роста волос, состояла из смеси одной части мелкого красного хинного порошка, 15 частей восковой помады со свиным жиром и нескольких капель лавандового и бергамотного масла. Важнейшим свойством этой помады было то, что она мало-помалу окрашивала кожу на том месте, где должны были расти волосы. Этим и поддерживалась вера покупателя в успех. Одним из проверенных препаратов стали бриллиантовые капли американского доктора Аллингеда. Реклама капель обещала: «Прозрачный человек! Великая тайна открыта! Ее открыл доктор Аллингед, который составил капли из таинственных тропических трав, имеющих неизвестную до сих пор людям силу. Капли делают человека совершенно прозрачным». По заверению изобретателя, уже по истечении нескольких минут тело начинает просвечивать, а через два часа человек становится совершенно прозрачным. Получалось, что невооруженным глазом можно видеть, какие у пациента болезни, и верно поставить диагноз. Пять капель стоили громадные по тем временам 30 руб. Косметические средства всегда покупались публикой охотнее в том случае, если им приписывались какие-нибудь целительные свойства. Шарлатаны, конечно же, не упустили этого обстоятельства из виду. Так, реклама анатеринового полоскания для рта, полоскания Тиля, малайской зубной тинктуры, зубных капель Оберлейтера, зубной воды Пиера приписывала этим средствам различные чудодейственные свойства, вплоть до восстановления зубов. Однако на деле полоскания имели мутный красновато-коричневый цвет и состояли из 360 частей крепкого спирта, 330 частей воды, двух частей вытяжки из красной или желтой хинной коры, двух частей гвоздичного, трех частей анисового и пяти частей мятного масла. Фабриканту эта «чудесная смесь» обходилась не дороже 4 коп. А вот на рынке продавалась уже по 1,5 руб. за флакон. Заграничные секретные средства кроме дороговизны (иногда вдесятеро и более раз) подвергались, пока их везли, разложению и порче от времени. Поэтому при продаже по неведению или из корысти торговца в этом состоянии они были не чем иным, как отравой. «Наше пристрастие и слепое верование во все заграничное приводят очень часто к плачевным результатам, которые особенно отражаются при употреблении так называемых секретных средств,— писал Владимир Ашик.— Многие из этих средств обещают, по рекламам изобретателей, вернейший успех, но по химическом разложении содержат в себе очень мало действительных частей, а иногда содержат даже и вредные». В препаратах находили ртуть, сурьму, медь, различные примеси. Таким образом, покупатели (особенно препаратов от «секретных болезней») вместо лечения медленно травились. «Индийский бальзам» от сифилиса Самой распространенной «секретной болезнью» того периода был сифилис. И отдельные проходимцы наживали целые состояния на лекарствах, якобы излечивавших это заболевание. Особенно известным стал препарат целителя Дионисия Аврахова. В начале XX века он разработал и начал производство «Индийского бальзама», который, по утверждению автора, действовал так: «порченая кровь вся вытягивается лекарством в прямую кишку и выходит вон, и поэтому болезнь излечивается навсегда и без возврата». Врачебное управление в Санкт-Петербурге тоже заинтересовалось новинкой и установило, что лицензия на «Индийский бальзам» была выдана некоей Завгородней на средство для полоскания зубов. Сам же делец имел лечебницу для больных сифилисом на четыре койки. А поскольку диплома врача у него не было, то для прикрытия он нанял двух дипломированных лекарей. Пресса писала, что Аврахов на заработанные от препарата деньги купил два каменных дома в центре Петербурга. «Уже в 1907 году прошли судебные процессы сразу по двум ”делам Аврахова”. Один из пациентов требовал вернуть деньги, но иск спустили на тормозах,— пишет историк медицины Николай Аржанов.— Зато по второму обвинению — в продаже лекарственных средств без надлежащего разрешения — талантливого афериста приговорили к штрафу в 100 руб. Однако торговля снадобьем продолжалась, причем в провинции появились подделки “Индийского бальзама” и аферисты, выдававшие себя за представителей Аврахова». Вскоре после этого дела появилось совершенно новое средство для лечения сифилиса — препарат 606. По уверению прессы, достаточно было сделать две-три инъекции, и от болезни не оставалось и следа. Еще до завершения официальных испытаний и выдачи лицензии на продажу в аптеке врачи начали выпрашивать у изобретателя Эрлиха препарат 606, а сифилитики попросту отказывались лечиться чем-то, кроме нового лекарства. Наживались шарлатаны на больных и на водных курортах. «Больной готов видеть необычайные знания и ученость в докторе, когда тот говорит ему: “По утрам, часов в семь, пейте №17, четверть стакана западной и четверть стакана восточной струи, а вечером — три четверти стакана источника №4. Выпивая по глотку, делайте пятьдесят шагов вперед и назад и через день приходите ко мне”. Это вовсе не шарж, это я лично наблюдал массу раз,— писал врач Жан Белозерцев в книге “Медицина и шарлатанство” 1907 года.— И нужно видеть, с какой верой эти бедняки пьют свои “глотки” и отмеривают “шаги”, боясь не допить капли воды и сделать лишнюю прогулку. Они не понимают, что суть наставлений скрыта в словах: “через день приходите ко мне” и мысленном добавлении: “и приносите три рубля”. И приносят, приносят до тех пор, пока опустеет карман, и когда приходится возвращаться домой, тогда врач утешает: “Не поправились? Ничего, ничего, это всегда так бывает, ибо действие лечения скажется только тогда, когда вы будете уже дома”». Наиболее успешные курортные «гастролеры» умудрялись «принимать» по 60–80 больных в день. А за каждую «консультацию» брали от 10 до 50 руб., смотря сколько с кого можно было взять. Реклама «медицинской Сухаревки» Ничего не изменилось и с приходом большевиков. В годы новой экономической политики газеты, стремясь зарабатывать на рекламе, с удовольствием печатали материалы, которые щедро оплачивались. А медицинские шарлатаны знали, как работать с прессой. Причем столицей шарлатанства оставался Ленинград. В 1924 году всю советскую страну облетела сенсационная телеграмма из Ленинграда: там заработал чудодейственный «тифлиатрический институт», который новыми, неведомыми до той поры методами излечивал самые безнадежные случаи слепоты. Называли имя врача, который якобы лечил чуть ли не на манер Христа: делал брение из своего плюновения, мазал глаза — и слепые прозревали, а нищенствующие — благоденствовали. Приемные наркомата здравоохранения и губернских здравотделов тут же переполнились слепыми с посошками и поводырями, которые требовали отправить их к новоявленному Христу. В результате — разочарование: после проверки специалистами наркомата здравоохранения «тифлиатрический институт» был закрыт, а в глазном отделении стали производить обычные глазные операции. Через год в том же Ленинграде приключилась новая сенсация. Доктор Малолетков нашел очень простой способ лечения рака: стоит только надрезать нерв, и все пройдет. Специалистам, конечно, все было ясно с самого начала. Но новость перепечатали десятки газет, поэтому опять приемные всех органов здравоохранения переполнились неизлечимыми раковыми больными. Больные в последней стадии, женщины, обливающиеся слезами, безнадежные случаи наружного рака — все они толпились и требовали отправки к новоявленному спасителю за госсредства. Им отказывали, а они собирали гроши и шли на прием сами. Шарлатаны вовсю пользовались темнотой крестьянства, примерами которой пестрят газеты того периода. «На воротах, дверях, окнах, заборах в селах Коршево и Шишовке красуется надпись: “продаю лихорадку”,— сообщала об эпидемии малярии в Воронежской губернии в мае 1923 года газета “Пахарь”.— По мнению граждан это чудодейственный рецепт, который должен спасти от лихорадки-малярии, свирепствующей сейчас по уезду. Кто первый прочитает рецепт, к тому и перейдет лихорадка... Крестьяне других сел, как только подъезжают к Коршево или Шишовке, закутывают голову армяком, ложатся на дно телеги и едут так, отдаваясь на волю лошади. “Лучше уж версту крюк дать, чем прочитать рецепт”, говорят крестьяне». А вот в Оренбургской губернии местные знахари в качестве лекарства от малярии предлагали нюхать кал после курицы, иссидевшейся на яйцах при выводке цыплят, пить настойку воды с черными тараканами или мазать лицо теплым лошадиным калом. Наконец в 1926 году снова из Ленинграда газеты разнесли новое сообщение: доктор Тихомиров изобрел лечение сифилиса и способы предохранения от заражения. Более того, доказал даже, что у сифилитических родителей потомство бывает «худосочное». Снова потянулись больные, тратя последние деньги. Но все-таки сифилитиков так просто провести не получилось — их так часто надували сенсациями, что они просто перестали верить во все подряд. «Реклама, погоня за сенсациями, надувательство и шарлатанство — все это неотъемлемые спутники частной практики,— писал нарком здравоохранения Николай Семашко в “Правде” в апреле 1926 года.— Но не должно быть и медицинской рекламы, и сенсаций, свойственных “медицинской Сухаревке”. Медицинская сенсация и легкомысленность, вопреки другим, бьют по самому чувствительному месту населения — по его болезням, по его страданиям. Надо раз навсегда прекратить игру в медицинскую сенсацию. Этого требует достоинство советской печати. Этого требуют интересы больных». После окончания новой экономической политики и закручивания гаек во всех сферах общественной жизни шарлатаны надолго ушли из информационного поля. Их рецепты и услуги не рекламировались, но рецепты все же передавались из уст в уста. А с новой силой лекари начали свою деятельность в конце 1980-х годов.