В начале октября в русскоязычном фейсбуке появилось новое модное слово — «биохакинг». Поводом послужила статья предпринимателя Сергея Фаге, в которой он рассказал о своих весьма радикальных методах улучшения здоровья и повышения личной эффективности. Адепты биохакинга немедленно провозгласили статью манифестом, но профессиональные врачи и ученые отнеслись к идеям Фаге в лучшем случае скептически. Как научный журналист и биолог по образованию, я тоже не удержалась от разбора этого выдающегося (без преувеличения!) труда. Изначально я планировала заострить внимание на нестыковках и противоречиях в методиках Сергея, но это хорошо сделали до меня. Поэтому я не буду повторяться, а коснусь концептуальной стороны вопроса и попытаюсь объяснить, почему нет смысла всерьез обсуждать биохакеров, чей подход глубоко антинаучен (хотя сами они как раз уверены, что максимально полно используют новейшие достижения исследователей).
Начнем с сути процесса. Под биохакингом подразумевают разное, но чаще всего речь идет о неких «шорткатах», которые позволяют добиться желаемого результата, например высокой личной эффективности, очень быстро. Традиционные методы всем известны, но они занудные и долгие: «Избегайте стрессов, разнообразно питайтесь, как следует высыпайтесь, умеренно занимайтесь спортом, дозируйте физические нагрузки, соблюдайте режим — и через полгодика точно увидите первые результаты». Это даже звучит тоскливо. То ли дело перспектива принять пригоршню таблеток и получить все то же самое сразу, «открыв» тайные пути в организме и вмиг перескочив на новый уровень — прямо как в компьютерной игре. Настоящий хакер, который блестяще разбирается в кодах и языках программирования, действительно, может обнаружить шорткат или уязвимость. Но если за поиски короткого пути возьмется человек, далекий от компьютеров, в лучшем случае он ничего не испортит. Другая аналогия: представьте, что часто летающий пассажир решает подкрутить что-то в двигателе. За долгие часы, проведенные в воздухе, он точно понял, что самолет летает как-то не так. Рискнули бы сесть в такой «хакнутый» агрегат? Но если в случае компьютерного кода или авиационного двигателя все понимают, что без специальных знаний не стоит соваться «улучшать» что-нибудь, то с собственным телом ситуация иная. «Ну как же, это же мой организм, я лучше всех знаю, что ему нужно, что полезно, а что вредно», — думают люди и смело выкручивают на максимум всевозможные биохимические регуляторы при помощи таблеток или радикальной диеты. Уверенности в своих силах отчаянным биохакерам придает вал научно-популярных книг, блогов, роликов и т. д. Ну как же, ведь все очень доступно: сахар — яд, чтобы поднять настроение, нужны терапевтические дозы антидепрессантов, а голова лучше работает, когда с утра закинешься ноотропами. Поиск «простых решений» (как правило, «успешный»!), которых почему-то в упор не видят ученые, — один из главных отличительных признаков дилетантов.
Теория всего, вечные двигатели разного рода, холодный термоядерный синтез, антиэйнштейновская физика — каждый год десятки непризнанных гениев находят шорткаты ко Вселенной. Доступность информации по биохимии и физиологии породила новый класс таких «провидцев», ищущих (и, разумеется, находящих) лазейки, чтобы быстро и просто улучшить собственный организм. Но поскольку их знания поверхностны, они не видят, что «улучшения» ломают что-то в другой части нашей бренной оболочки или вовсе оказываются ухудшениями. Например, Сергей очень боится сахара и всеми силами стремится снизить его концентрацию в крови — в том числе с помощью безуглеводной диеты, но одновременно колет себе гормон роста. Один из побочных эффектов препарата — резистентность к другому гормону — инсулину, одному из важнейших в нашем организме: без него клетки не могут усваивать глюкозу. Поломки в метаболизме горе-экспериментатора — прямой путь к диабету со всеми его ужасными последствиями, которых как раз и опасается Фаге. Кстати, есть данные, свидетельствующие, что собственно безуглеводная диета может приводить ровно к такому же результату, не говоря уже о том, что она опасна сама по себе. В отсутствие основного топлива — углеводов — организм начинает расщеплять жиры и в качестве побочного продукта производит так называемые кетоновые тела. Накапливаясь, они могут сдвинуть рН крови — фундаментальный биохимический показатель, значение которого критично для жизни. Спровоцированная высокой концентрацией кетоновых тел кома — частая причина смерти молодых людей с диабетом первого типа. Придерживаться такой диеты нужно под строгим контролем врачей, и нет никаких данных, подтверждающих, что регулярное отсутствие в рационе углеводов в долгой перспективе укрепляет здоровье и продлевает жизнь. Сергей постоянно употребляет слова «наука» и «научный», но при этом эффективность или хотя бы безопасность применяемых им методов той самой наукой не доказана. Особенно ярко эта тенденция проявляется в его подходе к фармакологии. Сергей смело принимает препараты, либо не одобренные регулирующими органами, либо одобренные для лечения людей с определенными болезнями. Эти лекарства оказывают эффекты, к которым так стремятся биохакеры: например, метформин снижает уровень сахара в крови у людей с диабетом, а модафинил улучшает умственные способности у пациентов, страдающих теми или иными нервно-психическими расстройствами. Но как они влияют на здоровый организм при длительном приеме — неизвестно. Возможно, все в порядке, и лекарства помогают — а может, и нет. Надежные репрезентативные данные отсутствуют, так что ни о какой научной обоснованности здесь речи не идет. Особенно с учетом того, как сам Сергей объясняет выбор доз: «Каждый день по вечерам я принимаю 100 — 150 миллиграмм карбоната лития. Меньшие дозы вряд ли как-то повлияют на организм, а в больших количествах литий токсичен для организма, так что тут нужно быть осторожнее. Для сравнения: люди с биполярными расстройствами подолгу принимают по 1000 — 2000 миллиграмм, значит, сомнительно, что моя дозировка приведет к каким-либо негативным последствиям». Чтобы подобрать терапевтические дозы, фармкомпании тратят годы работы и приносят в жертву тысячи мышей и кроликов.
Метод Сергея в просторечии называется «от балды».
Проблемы с обоснованием «мето́ды» возникают не только при выборе лекарств. Сергей заявляет, что ест исключительно органические продукты, и объясняет, как чудовищно вредны промышленные мясо и овощи. При этом он транслирует популярные мифы про антибиотики и разные трюки, которые якобы используют производители, чтобы снизить стоимость продукции. Подобные страшилки — классический пример теорий заговора. Да, сельскохозяйственным животным дают антибиотики (хотя с 2017 года FDA выпустило специальное предписание, серьезно ограничивающее эту практику), но за определенный срок перед забоем прием препаратов прекращают, а мясо тщательно проверяют на следы лекарств. Кто и как контролирует «органических» фермеров, особенно если это бабушка из ближайшего совхоза, — неизвестно. Дешевизна промышленных овощей и мяса — следствие не коварного заговора богатых аграриев, а экономии на масштабах и низких издержек. Никогда за всю историю человечества люди не жили так долго, как сегодня, и столько лет не оставались здоровыми — поэтому, если страшная «химия» и есть, она вовсе не так вредна.
Отдельно стоит сказать о методах измерения, при помощи которых Сергей контролирует различные параметры здоровья. Оставим в стороне принцип выбора этих показателей — он попросту случайный: Сергей учитывает одни важные параметры и игнорирует другие, а также включает в статистику очень странные характеристики вроде «концентрации ртути». Свидетельств, что у людей, которые не глотали термометр, ртуть может вызывать какие-то сбои, нет — так что, скорее всего, это личный страх какого-нибудь очередного приятеля Сергея «со степенями Гарварда и Стэнфорда», которых он так упорно упоминает в качестве экспертов. Например, фазы сна он записывает с помощью приборчика Oura Ring — потому что некие «знакомые» Сергея сравнивали его показатели с полученными в «настоящих сомнологических лабораториях». Как проводилось сравнение, как обрабатывались результаты, в достаточном ли количестве был собран статистический материал — никакой информации об этом нет. Разумеется, нельзя исключать, что приятели Сергея подошли к вопросу серьезно и провели полноценное исследование, — но без публикации в рецензируемом журнале мы не можем считать результаты «сравнения» хоть сколько-нибудь достоверными. Да, иногда и в научных журналах попадаются опусы сомнительного качества, но если статья не вышла в авторитетном издании, то любые теории заведомо не заслуживают серьезного обсуждения. Так устроена наука, это совершенно точно не идеальный инструмент — но ничего лучше у нас нет.
Кстати, о доказательствах. Сергей вообще очень творчески подходит к их отбору. Иногда он ссылается на приятелей, иногда — на научные данные. Когда последних нет, не брезгует научпопом («В поисках доказательств достаточно прочитать эту статью в Scientific American»).
Короче, занимается классическим cherry picking’ом — то есть отбирает только те факты, которые подтверждают ту или иную гипотезу, и игнорирует все, что ей противоречит.
Это очень распространенный грех, в нем замечены и многие ученые. Ничего удивительного: мужи науки тоже люди, и им очень хочется верить, что то, что они делают, правильно. У самых сильных духом хватает смелости признать, что вот здесь, в этом месте их изысканий на смену строгой достоверности фактов приходит вера. Остальные действуют подобно Сергею, прикрывая полурелигиозные убеждения и свои любимые (конечно же, истинные) идеи «научными данными». Даже его выводы об «улучшении самочувствия, несмотря на все опыты» ничего не доказывают. Вынесем за скобки тот факт, что Сергей принимает антидепрессанты в дозах, назначаемых людям с депрессией. Куда важнее другое: у нас нет второго Сергея, не пытающегося улучшать себя, с которым можно было бы сравнить первого. Один человек в принципе не способен найти новые прорывные ходы — хотя бы потому, что, имея единственный пример, невозможно понять, является ли обнаруженный эффект закономерностью или результатом случайного стечения разных обстоятельств. Весь биохакинг как таковой тяготеет к простым и быстрым ходам (при этом, что характерно, Сергей подбирает себе режим и терапию уже несколько лет). Но проблема в том, что наука редко предлагает такие решения — потому, что исследователи стремятся обнаружить все сложные связи и хитросплетения, объединяющие те или иные процессы. И по той же причине рекомендации ученых никогда не звучат как «Съешь эту волшебную таблетку, и все станет хорошо». В завершение расскажу байку о ледоколе «Ленин». Якобы был у одного из его капитанов любимый повар, и он жить не мог без еды, которую тот готовил. Капитан взял его в рейс, и кок быстро обнаружил отличный способ разогревать блюда — на воде из ядерного реактора. Удивляясь, почему никто раньше не догадался так делать, повар кормил капитана своими чудесными кушаньями. Последствия легко представить. Иногда умные люди не находят простых решений не потому, что их нет, а потому, что они видят в разы больше обывателей и хорошо понимают, почему тот или иной лайфхак не сработает. Кроме того, в медицине хватает куда более острых нерешенных проблем, чем вопрос о том, как на три года увеличить продолжительность жизни и «повысить эффективность». Поэтому всерьез никто созданием «прокачивающих» методик не занимается. Пока изыскания и практики Сергея и его единомышленников настолько далеки от науки, нет смысла спорить, работают они или нет. Это все равно что обсуждать, помогают ли толченые крысы от головной боли, а принесение в жертву девственниц — от засухи. Без научного метода, строгого контроля и огромных выборок невозможно установить, какой реальный эффект приносит та или иная методика. Так что героические усилия Сергея всего лишь эксперименты на себе, которые, увы, даже не послужат на пользу науке: слишком криво они поставлены.