Центр сердца

Что русскому чудо, то немцу -- медицинский случай Портрет врача Когда речь идет о спасении ребенка, русский человек много думает о душе и чуде. Удивительно, но именно в этих случаях лучше всего действует практичный немецкий подход. Например, Русфонд помогает родителям оплатить операции в Немецком кардиоцентре в Берлине. Когда русские люди впервые попадают в эту клинику, главное, что их поражает,-- немцы везде разрешают ходить в уличной обуви, хоть в реанимации. Но это непостижимо только до тех пор, пока не присмотришься и не поймешь: никто и ничто просто не в состоянии сломать безукоризненную систему ремонта людей. Жизнь и Смерть не имеют никакой силы там, где есть только Действие и Бездействие. Как и почему это работает? Об этом мы разговариваем с врачом отделения детской кардиологии доктором медицины Станиславом Овруцким. О медицине Современной медицине невозможно дать однозначное определение. Это наука, профессия, общение, все вместе. Наверное, следовало бы сказать, что медицина -- это область человеческой деятельности, которая требует какого-то особого гуманизма. Но это не совсем так. Гуманизма требуют все профессии. Все мы в той или иной степени отвечаем за жизни других людей. Просто в нашей профессии эта ответственность персонифицирована. В этом смысле в медицине ничего нового не происходит, а во всех других в ней изменилось абсолютно все. Стандарты оказания медицинской помощи полностью изменились. Поддерживать их -- задача клиники. О клинике и врачах Берлинский кардиоцентр интересен тем, что это как бы сгусток максимальных медицинских достижений и предложений в области кардиологии. Но, несмотря на своеобразную уникальность, это все же часть системы медицинских услуг в Германии. Наш кардиоцентр -- предприятие, которое не имеет хозяина и не ставит своей задачей получение прибыли. Все, что клиника зарабатывает, вкладывается в нее саму -- в сотрудников, в оборудование, в ремонт. Основной смысл всей этой системы один: пациент, приходя в клинику, обращается за помощью именно к клинике, к системе, к высокому стандарту, а не к какому-либо конкретному врачу. В Германии вообще нет врачей-одиночек. Система такова, что она создает только специалистов с так называемой мультиквалификацией. Мы здесь должны все уметь. О пациентах Немецкие пациенты, конечно, хорошо информированы о положении дел со своим здоровьем и со здоровьем своих детей. Все можно уточнить у врача лично -- по почте. Я, например, в день отвечаю на десятки писем родителей, помню навскидку около тысячи историй болезни. И тут надо сказать, что подавляющее большинство этих писем -- из России. Информированность российских родителей, надо признать, не очень хорошая. К этому добавляется такое традиционное особое отношение к врачу -- как к некоей харизматической фигуре. Помните: доктор сыт, и больному легче? Вроде бы врачу это должно быть приятно -- и тем труднее эту схему ломать. Именно потому, что, как я говорил, в Германии пациент поступает на лечение в клинику, а не к врачу. О себе Я эмигрировал в Германию двадцать пять лет назад из Петербурга. В общей сложности учился я десять лет, заканчивал образование уже здесь, в Берлинском университете. В этом году мне исполняется пятьдесят, и я понимаю, что именно здесь мой дом, семья, работа. Здесь я воспитываю своего сына. Сейчас ему уже десять, и он говорит, что хочет успеть поработать вместе со мной в клинике. Я отвечаю, что тогда ему следует поторопиться: в Германии сроки выхода на пенсию совершенно стандартные -- 67 лет, и все. Никаких пожилых действующих врачей тут не бывает. Но, с другой стороны, именно такая перспектива помогает ответственно относиться к тому, что у тебя есть здесь и сейчас. Сергей Мостовщиков, специальный корреспондент Русфонда весь сюжет https://www.rusfond.ru/after