«Для организма нет разницы, микропластик или пыль»: академик РАН — про мифы о полимерных частицах

Микропластик сегодня стал одной из самых обсуждаемых тем экологической повестки. В СМИ появляются публикации о вреде наночастиц полимеров для живых организмов. Однако в действительности это не имеет под собой научных обоснований, заявил в интервью RT заведующий кафедрой физики полимеров и кристаллов МГУ им. М.В. Ломоносова, академик РАН Алексей Хохлов. По словам учёного, частицы микропластика не опаснее для человека, чем микрочастицы древесины или бетона, которые образуются в количествах, превосходящих объёмы производимого в мире пластика.

— В последние годы микропластик стал предметом множества научных исследований и публикаций в СМИ. Из чего он состоит?

— Микропластиком называют фрагменты из полимерных материалов размером менее 5 мм. Такие частицы разлагаются на ещё более мелкие, микронного размера, есть также полимерные наночастицы.

Мы живём в эпоху новых материалов, ещё 100 лет назад полимерной промышленности практически не было. Триумфальное «шествие» пластиков, пластмасс началось в 1950-е годы. Сегодня в год в мире производится около 400 млн тонн различных пластмасс.

В основном выпускаются такие полимеры, как полиэтилен, полипропилен, полиэтилентерефталат, полистирол, поливинилхлорид. Это технологичные материалы, из которых просто изготавливать волокна плёнки, упаковку и т. д. По сути, нас повсюду окружают полимерные материалы, без них сегодня жизнь немыслима.

— Правда ли, что микропластик присутствует буквально повсюду, даже в пище и воде?

— Молекулярная структура полимеров — длинная цепочка из мономерных звеньев. Мы сами состоим из полимеров, кстати, потому что и белки, и цепочки ДНК и РНК являются молекулами именно такого типа. Что касается попадания в окружающую среду, то в неё попадают частицы всех материалов, которые производят человек или природа.

В клетки могут попадать наночастицы пыли, песка, природных полимеров, например целлюлозы. Древесина — это фактически композитный материал из целлюлозы и лигнина. Ежегодно в мире производится около 2,5 млрд тонн древесины, а пластика — только 400 млн тонн. То есть малое количество по сравнению с природными полимерами.

— Как именно микропластик влияет на живые клетки? Могут ли его частицы проникать в клетки и мешать их работе?

— Любой материал под воздействием окружающей среды разрушается на мелкие частицы. Любая наночастица может проникать в кровь и организм человека — не только микропластик. Например, стены, построенные человеком, со временем измельчаются до пыли и песка, которые также могут проникать в организмы. Нет доказательств того, что именно частицы микропластика вредны.

С обычной пылью человечество живёт уже миллионы лет, она не наносит нам вреда. Любая частица в организме человека попадает в окружение биологических жидкостей, в которых присутствуют различные остатки — фрагменты бактерий, белков и т. д. В результате частица как бы обрастает «биокороной», оболочкой из этих остатков, и уже не может никак влиять на организм. Так происходит со всеми частицами вне зависимости от их состава, микропластик не исключение. Для организма нет разницы, микропластик или пыль.

Сегодня пластик составляет всего 15% общего объёма твёрдых бытовых отходов. Это немного, концентрация микропластика в окружающей среде невысока. А лабораторные опыты, по итогам которых учёные говорят о вреде микропластика, проводятся с его огромными концентрациями. В реальности такие концентрации не встречаются.

— Если влияние не такое сильное, то почему, на ваш взгляд, к этой теме сегодня приковано такое внимание СМИ и общественности?

— Потому что СМИ нужно о чём-то писать, нужны сенсации. Тот факт, что частицы обычной древесины могут попадать в клетки организма, сенсацию не произведёт, потому что мы к древесине давно привыкли. Никто даже не поверит, что от неё может быть какой-то вред. А синтетические полимеры вызывают страх, как и всё ранее неизвестное, как и всё искусственное. Но никаких доказательств, что они влияют иначе, чем другие частицы, нет.

Или, например, раньше много писали о том, что надо якобы отказаться от пластиковых бутылок, потому что из них в воду попадает много микропластика. Но дальнейшие исследования показали, что в основном в воде присутствует микропластик из полиамидов. Это полимерные волокна, которые входят в состав синтетических тканей. При стирке они попадают в канализацию, а затем в водоёмы.

— Можно ли заменить пластиковую тару на такую, которая не будет разлагаться на микропластик или если всё же будет разлагаться, то на безопасные для природы и человека частицы?

— Альтернативы всегда есть, просто альтернативы гораздо дороже. И во многих сферах, например в медицине, замена не равнозначна. Можно заменить одноразовые шприцы и перчатки на многоразовые, но какой ценой?

В некоторых регионах, где есть перебои с доступом к чистой воде, где неблагоприятная санитарная обстановка, одноразовая посуда и пластиковые бутылки являются единственным способом избежать риска серьёзных отравлений, инфекционных заболеваний.

Другой вопрос, что упаковку нужно не бросать под открытым небом, а правильно утилизировать. Из 400 млн тонн пластика на свалки или мусоросжигающие заводы идёт 300 млн тонн, то есть 100 млн не утилизируются цивилизованным способом. Вот это действительно важная проблема, которую нужно и можно решать.

К тому же основные источники микропластика — это далеко не пластиковая посуда или обёртка, а стирка, истирание автомобильных шин, городская пыль, а также дорожная разметка и лакокрасочные покрытия судов. Получается, что бороться с микропластиком можно, лишь отказавшись от езды на автомобилях и стирки в стиральных машинах. Но к чему это приведёт? Люди не смогут отказаться от гигиенических норм, а возможности инфраструктуры альтернативных логистических решений не способны удовлетворить потребности общества.