«Талантливые бедные ученые — это миф»: разговор школьников с биотехнологами

9 февраля специалисты из области наук о жизни встретились со школьниками из профильных классов, олимпиадниками и победителями научных конкурсов в Музее БИОТЕХ на ВДНХ. По словам модератора дискуссии Алины Осьмаковой, в честь Дня российской науки эксперты собрались «не просто прочитать лекции школьникам, а провести живой и полезный диалог». «Надеюсь, что наша встреча позволит вам понять, чем заниматься дальше, как найти себя в науке», — добавила она. Об опасностях, смелости и ограничениях в работе биотехнолога, о взрослении, спорте и поиске себя в науке, а также о том, какой склад характера лучше подойдет врачу, а какой — исследователю, читайте в нашем материале.О пути в науку и выборе профессииИрина Алексеенко, кандидат биологических наук, которая руководит группой иммуноонкотерапии в ИБХ РАН, призналась, что в юности хотела стать экономистом, как ее родители и сестра, и даже сдала профильный экзамен в МГУ. Но как-то ей позвонила старшая сестра, которая на лекции о профессиях будущего услышала о том, что больше всего перспектив имеют не экономисты, а IT-специалисты и генные инженеры. Тогда Ирина переосмыслила свой выбор будущей профессии и не захотела терять шанса стать ученым. Она забрала документы и пошла поступать на биофак — тогда для этого было достаточно хорошо сдать математику. Биологию ей пришлось подтягивать на первом курсе. Сейчас с экономикой она все же иногда сталкивается во время административной работы.Доктор биологических наук Денис Ребриков, проректор по научной работе РНИМУ им. Пирогова, рассказал, что уже со второго класса был уверен, что станет биологом и будет работать с клетками. В руки 8-летнему мальчику попала книга для подготовки к вузу, где он прочитал о лизосомах — пузырьках с ферментами. Тогда? будучи ребенком, он испугался: а что, если лизосомы лопнут? А если они лопнут во всех клетках сразу? К старшим классам он перешел из спортивной школы олимпийского резерва в московскую гимназию № 1543 с сильным биологическим профилем. Там же он впервые начал практиковаться в лаборатории.С детства серьезно занимался спортом и Алексей Солдатенко, доктор сельскохозяйственных наук, академик РАН, директор Федерального научного центра овощеводства. Футбол до 17 лет занимал всю его жизнь, но параллельно он интересовался и науками о жизни. Во время выпускных экзаменов он подготовил реферат по биологии на 80 рукописных страниц и так проникся биографией Чарльза Дарвина, что решил поступать в сельскохозяйственный вуз. Уже на первом курсе он понял, что это было верное решение.С раннего возраста интересовался биологией и директор ФИЦ биотехнологии РАН, доктор биологических наук Алексей Федоров. Он жил в провинциальном городе и решил, что нужно поступать в МГУ, так как только там в справочнике для поступающих значилась кафедра молекулярной биологии. Эту кафедру возглавлял выдающийся ученый Александр Спирин, под руководством которого Алексею Николаевичу позднее посчастливилось работать.О спорте, исследовательской смелости и работе на стыке наукПо мнению Дениса Ребрикова, прошлое в спорте очень помогло ему как ученому. «Если не говорить о фитнесе и пробежках по утрам, спорт — это не про здоровье, а про внутреннюю энергию, стремление к победе и высоким достижениям. Все детство меня гипнотизировали, что нужно во что бы то ни стало победить. Когда работаешь в лаборатории, очень много неизвестности, мы все движемся как в тумане, где надо что-то интуитивно угадывать, прощупывать. И опыт в спорте помогает идти вперед, не увязая в сомнениях и размышлениях слишком долго», — считает он.Говоря о качествах, необходимых исследователю, Ирина Алексеенко привела цитату известного ученого о том, что всякая научная истина проходит три стадии: «какая чушь», «в этом что-то есть» и, наконец, «кто же этого не знает». «Ученые, которые делают открытия, часто работают в первой области, и это требует большой смелости и готовности не только рисковать, но и признавать свои ошибки», — отметила она.Одно из направлений работы Ирины Алексеенко — генная терапия рака, суть которой заключается в «доставке» терапевтического гена в опухоль. Он, в свою очередь, подавляет рост опухоли и активизируют собственные клетки иммунной системы для борьбы с заболеванием. «После многочисленных исследований, после проб и ошибок сейчас уже проведена первая фаза клинических испытаний нашего препарата среди пациентов, которым на время старта испытаний в 2022 году оставалось около трех месяцев жизни. Все они живы до сих пор: кто-то пришел в стабильное состояние, у других происходит медленное улучшение», — рассказала Алексеенко.Другими качествами, которые необходимо развивать исследователям, эксперты назвали умение переключаться с одной темы на другую, а также широкий кругозор. Быстро меняющаяся реальность не позволяет строить прогнозы на 30 лет вперед. Стремление к междисциплинарности будет только усиливаться, и разбираться в чем-то одном уже недостаточно.«Молекулярная биология сама по себе — безбрежный океан, чем только она ни занимается. Но, кроме того, она, несомненно, полезна и во множестве других, смежных областей. Во всех них надо разбираться», — подчеркнул Алексей Федоров.Ученый также посоветовал ребятам постигать методы работы с искусственным интеллектом, разбираться в математике и физике, а также быть готовыми учиться и переучиваться всю жизнь. Алексей Солдатенко добавил, что IT-специалисты и исследования на стыке дисциплин очень востребованы и в сельском хозяйстве. Именно поэтому классических селекционеров в новой лаборатории Федерального научного центра овощеводства объединили с биотехнологами.Об искусственном интеллекте, ГМО и этикеПродолжая разговор о развитии искусственного интеллекта и робототехники, один из школьников спросил, может ли работа в лаборатории стать настолько автоматизированной, что в конце концов роботы заменят ученых.По словам экспертов, в ближайшие десятилетия этого точно не случится, а возможно, не произойдет никогда.«Искусственный интеллект может объединять и анализировать данные и выдвигать гипотезы. Но когда человек делает открытия, у него иногда срабатывает интуиция, иногда случается озарение, а также вмешиваются везение и случайность. Обрабатывая и сопоставляя массивы данных, ИИ будет помогать науке, но чтобы компьютер заменил ученого — это практически невозможно», — уверена Ирина Алексеенко.Похожего мнения придерживается и Алексей Федоров: «Самое главное в любой проблеме — сформулировать правильный вопрос. Пока его нет, вы не знаете, что делать, и никакой искусственный интеллект вам не поможет. Люди тысячи лет выращивали растения, а потом в XIX веке "сумасшедший" монах стал высчитывать горошины — какой там процент гладких, морщинистых и что на это влияет. Мендель задался таким вопросом, но компьютер не в состоянии это сделать».Дальше ребята заговорили о том, насколько биотехнологии могут быть опасны и ограничивает ли ученых биоэтика. «Даже когда квалифицированные люди занимаются своим делом, они не застрахованы от ошибок и могут вызвать не тот эффект, который ожидали. В нашей области наук это не поломка на атомном реакторе, но тоже имеет свои последствия. В целом — как и везде», — ответил на вопрос Алексей Федоров.Если говорить про этику, то стандарты человеческих обществ не статичны, в них нет аксиом. «Этические нормы меняются внутри жизни одного поколения. Сегодня вы думаете, что ведете себя этично, а через 10 лет вас могут за это наказать. Потому этические нормы учитываются, но не мешают научным исследованиям. Есть регуляторика, которая базируется на видении общества, что правильно в данный момент. Чем выше в обществе процент нонкомформных индивидов, тем быстрее общество меняется технологически и легче приспосабливаются к миру», — считает Денис Ребриков.Если вопросы о «детях на заказ» по заданным генетическим параметрам лежат в области этических противоречий, споры вокруг ГМО вызваны недостаточной образованностью людей. «У нас производить такие продукты законодательно запрещено. Ряд стран успешно пользуются этими технологиями, но наши ученые не могут внедрять свои разработки. Должна быть соответствующая регуляторика. И правильно, конечно, отслеживать влияние таких продуктов на протяжении длительного времени. Но надо и другие задачи решать: треть населения Земли находится на грани голода», — напомнил Алексей Солдатенко.О ЕГЭ, взрослении и сложном выборе профессииВолновало школьников и отношение именитых гостей к ЕГЭ, который снится ученикам старших классов в кошмарах. Исследователи, в том числе Денис Ребриков, работающий над рекомендациями ФИПИ, отметили, что не только слабые, но и слишком «продвинутые» школьники плохо показывают себя, отвечая на стандартизированные вопросы, рассчитанные на усредненного ученика. При подготовке к госэкзамену стоит разобраться в требованиях и отвечать по школьной программе, а если ваш ответ где-то не вписался в эти рамки, нужно идти на апелляцию.Алина Осьмакова заметила, что зачастую блестяще подготовленные школьники, будучи на первом курсе, нередко разочаровываются и сталкиваются с выгоранием. Это подтвердила и Ирина Алексеенко: «Часть студентов на нашем курсе были подготовлены слишком хорошо, и на первом-втором курсе почти не ходили на лекции. А на третьем половину из них просто выгнали, потому что в какой-то момент человек уже отвыкает учиться, теряет интерес и мотивацию».Чтобы этого избежать, Денис Ребриков посоветовал постоянно насыщать свою среду и окружение чем-то новым: например, ходить в разные лаборатории и стажироваться, выбирать новые факультативные курсы. По его словам, это не просто помогает выбрать свою сферу, но и позволяет лучше развить свои возможности, которые были заложены изначально, максимально раскрыть свой потенциал. С этой точкой зрения согласились и другие участники дискуссии. «Конечно, говорят, что отсутствие выбора упрощает выбор. Но гораздо лучше расширять свой кругозор, искать дело, которое станет и любимым для себя, и необходимым для общества», — отметил Алексей Солдатенко.«Никто к вам в голову не залезет и не скажет: берись за вот это, это будет лучше получаться. Иногда сложно разобраться в самом себе, но это важная часть взросления. Если пробовать себя в разных областях, можно принять более правильное решение. Не бойтесь делать ошибки: вы взрослеете, и ваше понимание меняется», — добавил Алексей Федоров.Для многих при выборе профессии важное значение имеет и финансирование. По словам ученых, чтобы государство и частные инвесторы выделили деньги, нужно создать интересный проект, у которого сбалансированы привлекательность конечной цели, вероятность ее достижения и требуемые ресурсы. «Нужно предложить классную идею с результатом за разумные расходы», — резюмировал Денис Ребриков. На поисковые исследования чаще всего средства выделяет государство (будь то грант или госзадание), а бизнесу интереснее прикладной результат, который окупится относительно скоро. Ученые также отметили, что финансирование от инвесторов в России пока очень низкое по сравнению с европейским уровнем — его доля в общем объеме составляет около 30%.«Талантливые бедные ученые — это миф», — заявила Ирина Алексеенко. Эту мысль поддержал и Алексей Федоров: «Высококвалифицированных профессионалов всегда не хватает — хоть в биологии, хоть в космических исследованиях, хоть для работы в поле. Найти толкового студента с интересом и пониманием — это большая удача. У вас всегда есть возможность и проявить себя, и достойно зарабатывать».В разговоре приняли участие и профильные учителя, которые присутствовали в зале со своими учениками. Они заметили, что школьники в последние 10–15 лет стали чаще интересоваться медициной. Денис Ребриков дал совет ребятам: «Медицина и наука как профессии — это диаметрально противоположные вещи. Врач — это ремесленник, похожий на механика, который чинит автомобили. Он не должен быть нонкомформистом. Если вы любите рассуждать, допытываться до причин каждого явления, вам лучше идти в исследователи. Но если вам нравится заучивать все наизусть, вы хотите постоянно работать с однотипными ситуациями, тогда вам подойдет профессия врача».Ирина Алексеенко согласилась, что выбор между профессией врача и исследователя скорее зависит от личных предпочтений. «Врач за свою жизнь может спасти тысячи людей, взаимодействуя с каждым пациентом лично. Ученый, разработав лекарства или вакцины, может помочь миллионам», — заключила она. И в то же время ученые часто должны работать сообща с врачами, так как они помогают собирать образцы и лучше понимают, как устроена клиническая практика. Такая совместная работа принесет много хороших результатов для всех.