Войти в почту

В курской больнице №4 пациентку с сахарным диабетом едва не довели до комы

- Как вспомню весь этот ужас, ноги просто отказывают. Господи, хоть бы еще немножко пожить и помочь дочке в себя прийти. Так начался разговор со Светланой Николаевной Шеховцовой, которая в минувшем сентябре едва не потеряла дочь. Евгения внезапно начала плохо себя чувствовать: постоянная слабость, сильная жажда, большая потеря веса. Потом начались проблемы с ногой, девушка ходила, подволакивая ее. Все эти изменения были неожиданными, так как ничем серьезным она не болела. Муж Евгении собирался в поездку на несколько дней, но перед этим отвез ее к маме: - Он позвонил мне, встревоженный, сказал, что с Женей что-то не то, что боится оставлять ее одну. Вот как сердце у него чуяло! – рассказывает Светлана Николаевна. Утром она вызвала скорую помощь - дочери стало хуже. О поликлинике не думали - ослабленной Жене сложно было передвигаться по квартире, не то что выйти из дома, добраться до больницы, дождаться приема. Да и шансов попасть к врачу в день записи тоже мало. Приехавшая бригада почему-то совсем не обратила внимания на тревожные признаки в виде внезапной худобы и слабости, а занялась только ногой. Врачи предположили ущемление нерва и посоветовали обратиться к терапевту. На следующий день с огромным трудом добрались до поликлиники. Терапевт также предположила защемление нерва и прописала несколько лекарств – обезболивающее, для улучшения кровообращения, витамины. Также выписала направления на анализы. Но дело было в пятницу, поэтому анализы отложили до понедельника. В тот же день Светлана Николаевна начала делать уколы, прописанные терапевтом. Но следующим утром Жене стало хуже: появилась одышка, слабость усилилась. Снова вызвали скорую помощь. - Они опять прицепились к Жениной ноге, крутили, вертели. Я попросила отвезти в больницу. Повезли нехотя, только после того как один из врачей предположил, что у нее трещина в ноге. Хотя если бы у нее было или защемление, или трещина в кости, она бы чувствовала боль или хоть какой-то дискомфорт. Но ее состояние говорило совсем о другом, - рассказывает Светлана Николаевна. Она собрала вещи дочери, документы, помогла спуститься с третьего этажа до кареты скорой помощи. Их привезли в городскую больницу №4 Курска. - Женя уже не могла сидеть, я положила ее на скамейку. Нянечки заверили, что врач сейчас придет. Пока мы его ждали, Женя выпила полтора литра воды. Одышка усиливалась. Уже потом она рассказала мне, что ощущение было, будто кто-то душит, сделать вдох полной грудью не получается. Светлана Николаевна попросила медсестер поторопить врача. Вид задыхающейся дочери и тот факт, что она находилась в больнице, но не получала нужной помощи, бил в самое сердце. Наконец пришел врач. Не отрываясь от телефона, взглянул на задыхающуюся девушку и приказал идти на флюорографию. - Но дело было явно в другом. Я спросила, есть ли в больнице эндокринолог или кардиолог? Он ответил: «Нет, никого нет». Это же выходной день. Потом он предположил, что у Жени что-то с грудной клеткой и велел идти на рентген. Рентген делают в другом здании. Полностью ослабевшая, задыхающаяся Женя с маминой поддержкой дошла туда с огромным трудом. Женщина, работающая на рентгене, посмотрела направление и изумленно спросила, откуда Женя упала, потому что предстояло сделать снимок головы, грудной клетки, ноги. Когда она положила Женю под аппарат и взяла за руку, чтобы поднять ее для снимка грудной клетки… - Дай ей Бог здоровья, этой женщине, она закричала: «Какой ей рентген! У нее пульс не прощупывается, скорее ее обратно в больницу!» С большим трудом Женю довели обратно, в приемном покое вновь только медсестры и нянечки. Но на просьбу Светланы Николаевны отреагировали очень быстро. Врач пришел по-прежнему с телефоном у уха, бегло осмотрел Женю и вызвал реаниматолога, который тоже предположил ушиб грудной клетки. Женю все же забрали в реанимацию, Светлану Николаевну отправили домой. И по правде говоря, у нее были причины, чтобы уйти – ее ждал муж, еще не оправившийся после инсульта. - Я сразу сказала, что буду ждать. Мне посоветовали идти в другое здание. Туда должны были поступать сведения о состоянии Жени, либо же ее привезут после стабилизации состояния. Светлана Николаевна отправилась в терапевтическое отделение. Ее сразу предупредили, что мест в палатах нет, и если дочь привезут в ближайшие часы, то устроить ее могут только… на стульях. Действительно принесли три стула и кусок поролона. В какой стране три стула и поролон являются оптимальным ложем для пациента, только что поступившего из реанимации, мы не знаем, но вряд ли ответ будет: "в цивилизованной". Пустая палата на этаже была, но она относилась к неврологическому отделению, и определить туда пациента из терапии было нарушением правил. - Я не могла сидеть и ждать, руки тряслись, слезы текли, то выйду на улицу, то зайду, сяду на эти стулья для Жени. Не знаю, чего ждать, сколько ждать…Через два часа Женю привезли в палату. Но она была в таком состоянии, что соседки по палате начали возмущаться: «Да что же они делают, хотят ее тот свет отправить?!» Светлана Николаевна кинулась на пост к медсестре, позвала ее. Первым делом та возмутилась, что женщина повысила голос. - А я и не думала кричать, я просто позвала ее: «Пожалуйста, подойдите быстрее! Нужен врач, позовите врача!» А в ответ услышала возмущенное: «Почему вы кричите на меня, почему вы так со мной так разговариваете?» Увидев дочь по-прежнему задыхающейся, в полубессознательном состоянии, и понимая, что помощи здесь не дождаться, Светлана Николаевна решила вызвать скорую помощь и уехать в любую другую больницу. Но когда набрала заветные цифры 112, то вызов не прошел. Тогда курянка начала комбинировать, набирала и 1112, и 1122, потом решила, что барахлит телефон или связь. Но когда спросила у медсестры, почему не получается сделать вызов именно экстренной службы, то узнала любопытный факт. По словам медсестры, позвонить из больницы в 112 может только главврач. Такой порядок. Тем временем в палату пришел врач из приемного покоя, снова не прекращая беседы по телефону, осмотрел Женю и позвонил в реанимацию. Только тогда прямо в палате у девушки взяли какие-то анализы. Брали ли их раньше и какие реанимационные действия предпринимали, осталось неизвестным. Как и то, почему девушку в том же состоянии перевели в палату под наблюдение медсестры. Сама Женя позднее призналась, что никаких событий из первого визита в реанимацию не помнит. Единственное, что осталось в памяти – открыли форточку. Светлана Николаевна на инвалидной коляске перевезла Женю обратно в реанимационное отделение и осталась сторожить под дверью. Когда вечером сменились врачи, ей все же сообщили, что состояние дочери стабильно тяжелое. Но чем оно вызвано, какое заболевание подозревают и какие лекарства дают, не сказали. Ночь с субботы на воскресенье женщина провела на улице, рядом с больницей, каждый час узнавая о самочувствии Жени. Кое-как удалось выудить информацию, что показатели сахара в крови у нее просто зашкаливали - 30 ммоль/л при норме 3 – 5 ммоль/л. В понедельник утром Женю перевели в эндокринологическое отделение БСМП. Сразу же у нее взяли на анализ и кровь, и мочу, обнаружили кетоацидоз. Справка Диабетический кетоацидоз - острый срыв механизмов регуляции обмена веществ у больных сахарным диабетом (СД), чаще встречается при СД 1-го типа. Напрямую связан с качеством оказания медицинской помощи больному. Осложнение развивается на фоне недостатка инсулина. Клетки не могут перерабатывать поступающую с пищей глюкозу в необходимую энергию. Тогда организм ищет другой источник энергии и перерабатывает жировую ткань, при расщеплении которой и вырабатываются кетоны или кетоновые тела. Их становится все больше, они проникают в кровь, почки не успевают выводить их из организма, что приводит к повышению кислотности крови. По тяжести течения диабетический кетоацидоз разделяют на три степени – легкую, среднюю и тяжелую. У Евгении была тяжелая степень, предкоматозное состояние. Возможно, этого можно было избежать, если бы девушке начали оказывать помощь сразу. И страшно подумать, что ждало ее в том случае, если бы в больницу она поступила одна, без мамы. Сколько бы пролежала в приемном покое, сколько на стульях в палате, забирали бы ее в реанимацию вообще или нет? Из этой истории вывод напрашивается только один, и совсем неутешительный. Из БСМП Евгению выписали спустя месяц с диагнозом сахарный диабет 1-го типа. По-прежнему девушка приволакивает ногу, посещает массажи, занимается на тренажере и принимает лекарства, но гарантий, что двигательная функция вернется в полной мере, врачи не дают. - Насколько хорошо ко мне отнеслись в БСМП! Со мной все разговаривали, и заведующая, и лечащий врач рассказывали подробно о состоянии Жени, а там, в 4-й больнице, как об стену – и плачешь, и просишь, и молишь о помощи, они как будто не слышат. Неужели никогда в жизни не встречались им люди с сахарным диабетом, такие явные признаки были! Уже женщины в палате все поняли, что надо сахар проверить, у Жени в дыхании чувствовался запах ацетона. И кого такой врач может спасти? Что он может сделать? Только на тот свет отправить, - с горечью говорит Светлана Николаевна. Спускать эту историю на тормозах курянка не собиралась, а потому, как только Женю выписали, пошла на прием к главврачу больницы №4. Когда искала его кабинет, спросила дорогу у мимо проходившей женщины, та подсказала, и поинтересовалась, зачем. - Я рассказала ей все без утайки. Она всплеснула руками: «Да разве вы одна такая! Это гнездо осиное давно надо разогнать!» Про то, что ее история не первая и не последняя, Светлана Николаевна знала достоверно. Накануне интервью она узнала, что родственника с давлением за 200 доставили на скорой помощи в 4-ю больницу, там сбили давление, сказали, что мест нет и отправили мужчину домой. И супруга Светланы Николаевны, который после инсульта стал неважно соображать, также отправляли домой после снижения давления. Разговор однако не получился. В ответ на просьбу назвать фамилии врачей из приемного отделения и реанимации, главврач спросил: «А вам это зачем?» - Я честно сказала, что хочу написать жалобу на них. Он ответил, что не знает, кто дежурил в этот день и понятия не имеет, как это узнать. «И вообще, какое ваше дело, я сам с ними разберусь….» В общем, я расплакалась. Опять это чувство, как будто со стеной разговариваешь, что тогда, когда Женю привезли, что теперь. Я предупредила его, что буду жаловаться выше. «Да жалуйтесь хоть самому Старовойту!» Светлана Николаевна решила идти поэтапно и обратилась в облздрав. Прошло несколько месяцев с того ужасного дня, когда Евгению доставили в больницу и диагностировали ушиб грудной клетки, пока ее организм в буквальном смысле разрушался изнутри. До сих пор Светлана Николаевна теряет почву под ногами, когда вспоминает об этом. - Нет, я понимаю, что бывают ситуации, когда медицина бессильна, когда врачи делают все возможное, но все равно теряют человека. Но у нас было совсем не так. Женя задыхалась у них на глазах, а у врачей - ноль эмоций. В реанимации в 4-й больнице я общалась с медсестрой, доброй, приветливой женщиной, и рассказала ей про все это. Она лишь попросила не писать жалобу, мол, тогда их премии лишат. А то, что они жизни людей лишают… Я одного ребенка потеряла 10 лет назад и второй был на волоске. Не дай Бог, случилось бы что-то и с ней, тогда что? Для чего мне жить?

В курской больнице №4 пациентку с сахарным диабетом едва не довели до комы
© КурскТВ