Александр Полетаев: "Почти любую поломку в организме можно предупредить"

О том, какой должна быть медицина, чтобы люди жили хотя бы до 120 лет, мы говорили с доктором медицинских наук, профессором, действительным членом Американской ассоциации иммунологов Александром Полетаевым. 12 и 13 февраля в поликлинике №1 профессор Полетаев рассказывал ульяновским врачам и пациентам о том, как можно предупреждать болезни, которые ещё не начались. ЗОЖ не панацея Т. Захарычева: Александр Борисович, о том, что надо развивать профилактическую медицину, говорят много лет. В начале двухтысячных под это дело даже койки в стационарах начали сокращать. А сейчас их катастрофически не хватает. Что-то не так пошло? А. Полетаев: Ещё в екатериненские времена доктор Матвей Мудров говорил, что современная медицина будет не лечить болезни, а предотвращать их. С тех пор три века прошло, но, кроме слов, ничего нет. Чтобы что-то предотвращать, надо знать, кому что грозит. Есть, например, годами не проявляющаяся проблема – васкулит малых сосудов. У человека идёт воспаление мелких сосудов, но он чувствует себя здоровым. А через пять-десять лет, если ничего не делать, у одного почки откажут, у другого – лёгкие, у третьего начнётся сосудистая старческая деменция. Но если мы сегодня по результатам объективного исследования увидим, что есть васкулит, мы его можем устранить. Предотвратить болезнь, которая ещё не началась, но может возникнуть, – вот это и есть превентивная медицина. А профилактическая медицина в банальном представлении – это когда говорят: не кури, не переедай и зарядкой занимайся. – Получается, в каждом из нас заложена какая-то мина замедленного действия. Так, может, она не рванёт, если вести здоровый образ жизни. Ведь профилактическая медицина как раз это и проповедует. – У тех, кто ездит на мерседесе, алюминиевой машине, очень часто бывает алюминоз из-за накопления в организме избыточного количества алюминия. А это очень предрасполагает к развитию болезни Альцгеймера в будущем. Так что если есть дома алюминиевые кастрюли, советую их выбросить. Наши волосы накапливают и долго сохраняют в себе многие микроэлементы – и хорошие, и плохие. Если их исследовать, то можно многое понять о человеке. У каждого в организме постепенно накапливается что-то нехорошее, даже если он ведёт здоровый образ жизни. Если бы это было не так, люди жили бы вечно. – А сколько мы можем жить, если научимся вовремя устранять неполадки в работе организма? – Биоресурс человека – примерно полторы сотни лет. Возраст, когда завершается рост организма и развитие всех его систем (20-25 лет), умножаем на 6-10 – вот это и есть та продолжительность жизни, которая может быть. Не будем говорить о жизни до 200 лет, но хотя бы до 120-ти мы обязаны жить. Автомобиль, который гоняют без профилактики, быстро выходит из строя. А тот, который постоянно проходит технический осмотр и необходимый ремонт, служит очень долго. Вот и нам надо «гонять» свой организм на ТО, только на правильный ТО. – Но мы ведь и «гоняем» раз в три года, и называется это диспансеризацией. – Был такой известный французский доктор Рене Лериш, который говорил, что болезнь – это драма в двух актах. Первый, длинный, развивается в угрюмой тишине наших тканей, и лишь во втором появляется боль и другие зримые явления. Наша диспансеризация – это второй акт. Если вам замерили артериальное давление, проверили глюкозу крови натощак (хорошо, если проверили), сделали кардиограмму, посчитали пульс, этого мало. Так обнаруживают признаки болезни, которую предотвращать поздно. Работать надо в первом акте. Но диспансеризация тоже сгодится, если мы хотим жить до 60-ти – максимум 80 лет. А если хотим доживать до рефлекса смерти, надо вовремя на клеточно-молекулярном уровне разбираться, где начинаются неполадки. – Что такое рефлекс смерти? – Это состояние, когда человек выработал свой ресурс, устал жить, и поэтому у него появляется желание уйти. Вы много видели таких людей? Я не видел. Всего кубик крови – Какие же ресурсы нужны, чтобы предотвратить болезнь, которая ещё только может быть? Ведь, получается, мы даже не знаем, где её искать... – Сегодня в мире существует 25 тысяч разных лабораторных анализов. Не только денег, но и биоматериала не хватит, чтобы всё это пройти. Но это и не нужно. Для начала надо сдать на анализ всего один кубик крови и пройти простой скрининг на молекулярно-клеточном уровне. Он покажет, где у конкретного человека начинаются неполадки. У кого-то это печень, у кого-то лёгкие, у кого-то почки или желудок... От скрининга первого уровня надо идти к адресным уточняющим исследованиям конкретного органа или системы. То есть нужна не диспансеризация всего и вся, а целенаправленная работа с зоной риска. – Получается, что вся наша система здравоохранения должна работать по-другому? – Здравоохранение – хорошее название. Но на самом деле в центре этой системы не охрана здоровья, а борьба с болезнью. Надо грамотно предупреждать болезнь, а не латать дырку, которая уже образовалась. – Можно предупредить любую «поломку» в организме? – Если она не генетическая, то всё предотвратимо и исправимо. Кстати, классический аутизм – не генетическая поломка, как считалось ещё 10-15 лет назад. Сейчас в мире – один человек на сто с расстройством аутического спектра, а в 1943 году был один на десять тысяч человек. Генетических эпидемий не бывает, рост генной патологии – всего 1% за 100 лет. А значит, причина рождения ребёнка с аутизмом – в здоровье мамы и папы. Вообще здоровье ребёнка закладывается в утробе матери. Об этом все знают и много говорят. Но почти никто серьёзно не занимается подготовкой матери к беременности. А если ребёнок родился больным, сколько стадионов ни построй, он здоровым не станет. На прививки строем не ходят – А что вы думаете о профилактических прививках? – Их надо делать, если есть необходимость, а не потому, что существуют некие национальные календари прививок, которые придуманы не врачами, а чиновниками. Эксперт ВОЗ по вакцинации профессор Иегуда Шейнфельд на вопрос журналистов, как он относится к превентивной вакцинации, ответил, что если вы собрались в Кению на сафари, то вам обязательно надо сделать прививку против жёлтой лихорадки. А потом шёпотом в микрофон продолжил: «Но мой вам совет: сдайте билеты в Кению и не вакцинируйтесь». Он проводил большое исследование американских солдат, которых отправляли на войну в Ирак и предварительно вакцинировали. Сначала оценивал состояние их иммунной системы до вакцинации, а потом – через каждые шесть месяцев после вакцинации. И через три года ни у одного из этих здоровенных парней показатели иммунитета к прежним значениям не вернулись. Вакцинация даёт серьёзные изменения в иммунной системе, о которых мы до сих пор не очень хорошо знаем. Поэтому нельзя взявшись за руки парами идти на прививки. Всё по необходимости. Если укусила собака или другое животное с непонятной историей, то да – лучше вакцинироваться. Если пришла нехорошая инфекция, например, дифтерия, лучше сделать прививку. Иммунная система после вакцинации может так сломаться, что человек становится инвалидом, а то и умирает. – Это часто бывает? – Я изучал статистику по миру, и из тех источников, которые я смог собрать, серьёзные осложнения возникают не чаще, чем у одного на 10 тыс. вакцинированных. Вроде бы нечасто, но когда речь идёт о вакцинации миллионов, то это немаленькие цифры. Мы знаем, что ведёт к пост-вакцинальным осложнениям, знаем, как их можно избежать. Но для этого надо обследоваться. По-настоящему, а не для галочки, как это у нас бывает. – Александр Борисович, когда же превентивная медицина станет неотъемлемой частью государственного здравоохранения? Это вообще возможно? – На государственном уровне никто не отрицает необходимость таких перемен. Премьер-министр уже подписал дорожную карту по развитию превентивной медицины до 2035 года. И там сказано о необходимости внедрять молекулярную диспансеризацию. Но несмотря на это, превентивная медицина пока остаётся делом врачей-энтузиастов, которые по собственной инициативе проходят обучение, потому что хотят помогать своим пациентам – взрослым и детям. В частности, детишкам с аутизмом. Хорошо, что таких врачей становится всё больше и больше. Их, конечно, не хватит на всех, но, я считаю, что нужно жить по принципу: делай что должен, и будет что будет.