Алёна должна жить

Пятно на печени у 34-летней Алёны Евсеевой из посёлка Линёво впервые обнаружили на диспансеризации в 2017 году. Тогда врачи не придали результатам УЗИ серьёзного значения, но через год оно переросло в страшную опухоль и не оставило ни одного живого места на печени молодой женщины. Вместе с мужем Алёна отправилась в областной онкологический диспансер, но врачи отказались лечить её — Алёне выдали поддерживающую терапию и сказали, что умереть она может в любой момент. Не найдя квоты в научных центрах Томска и Москвы, женщина решила лечиться в частной клинике Бердска за свой счёт. Стоимость лечения начинается от 800 тысяч рублей — неподъёмная сумма для рядовой семьи из Линёво. Хотя Евсеевы скрывали диагноз Алёны, внимательные коллеги быстро поняли, что женщина серьёзно больна. Подробности — в материале НГС. Алёне Евсеевой 34 года. Вместе с мужем Александром и двумя детьми они живут в небольшом посёлке Линёво под Новосибирском: Алёна работает массажистом в местном спортивном комплексе «Риф», а Александр — мастером на «Сибирском Антраците». Как признаётся Алёна, до осени этого года они жили как обычная семья в посёлке: много работали, выплачивали ипотеку, воспитывали детей. Сибирячка чувствовала себя хорошо и не замечала, что внутри неё растёт опасная опухоль. Год назад, в конце ноября 2017-го, медсестра Линёвской районной больницы предложила Алёне пройти диспансеризацию, и женщина не стала отказываться от бесплатного обследования. УЗИ показало небольшое пятно на печени, врачи предположили, что это гемангиома (доброкачественная опухоль), и рекомендовали Алёне раз в год проходить обследование. Евсеева решила не ждать год и прошла повторное УЗИ в августе — на печени было уже 6 очагов поражения. За свой счёт Алена записалась на томографию в один из частных центров. «Когда ещё описывали мои документы, врач позвал меня в кабинет и спросил, болела ли я гепатитом, ВИЧ и подобным, но я никогда не болела. Я 15 лет работаю массажистом, делаю массаж детям, я регулярно прохожу медосмотры и получаю санитарную книжку — я её не покупаю, я реально сдаю все анализы, и они всегда были чистые. Потом врач вышел к нам с супругом и сказал: "У неё нет ни одного живого места на печени"», — вспоминает Алёна. Терапевт усомнилась в предварительном диагнозе, ведь биохимический анализ крови Алёны был в пределах нормы, — тогда Евсеевы вновь за свой счёт поехали в клинику Мешалкина, чтобы там исключили возможную ошибку первого рентгенолога. Однако врачи подтвердили новообразование с метастазами в печени. Алену отправили в областной онкодиспансер на улице Плахотного. «9 сентября, как они сказали, взяли у меня гистологию — проткнули брюшину и шприцем взяли кровь из печени. Через 10 дней мне сказали: "Ничем порадовать вас не можем. У вас гепатоцеллюлярный рак печени 4-й стадии". Они дали мне таблетки, за ними пришлось ехать в другой день — это паллиативная помощь, таргетная терапия. Я спросила напрямую: "Сколько с этим живут?". Он ответил, что с момента зарождения опухоли — не более 6 месяцев. Когда она появилась — неизвестно. Если появились метастазы, то, может, это месяц, а может — два. Может лопнуть и сегодня, и завтра — произойти это может в любой день. Я спросила, есть ли другие пути решения проблемы, куда мне обратиться. "Ищите свои пути сами" — такая его дословно фраза была, я её запомнила на всю жизнь. Я вышла из кабинета и сказала мужу, что, наверное, это всё», — рассказывает Алёна о том, как встретила новость, что может умереть в любой момент. Алёна приехала в Линёво, проплакала сутки, но потом решила, что «не может жизнь рухнуть в один день», — она записалась на различные обследования, чтобы найти первичный очаг опухоли и понять, распространились ли метастазы в другие органы. В поликлинике Алёне предложили пройти гастроэнтеролога в Новосибирской областной клинической больнице. Гастроэнтеролог прониклась бедой Алёны и тут же позвонила в соседнее отделение хирургам-трансплантологам. «Они попросили все мои документы, а на Плахотного даже мои диски с томографией не посмотрели, просто прочитали заключение. Через 4 дня они сами перезвонили. Сказали, что сильно сомневаются, что это гепатоцеллюлярный рак. Говорили: "Мы тут 4 дня всей трансплантологией разглядывали ваши снимки"», — продолжает Алёна. Ей предложили записаться на приём к Ивану Поршенникову — как ей сказали, лучшему специалисту по трансплантации печени в областной больнице. Врачи провели прицельную гистологию — забрали несколько кусочков печени. По словам Алёны, в областной подозревали два альтернативных диагноза: гемангиальный рак — тогда бы врачи областной взяли Алёну на пересадку, или холангиоцеллюлярный рак — рак внутрипечёночного желчного протока. Как утверждает Алёна, в диспансере на Плахотного знали, что ей пересматривают диагноз, — из-за поломки техники в областной гистологию окрашивали в диспансере. Однако в министерстве здравоохранения НСО ответили, что официально онкодиспансеру не сообщали о пересмотре диагноза. «Диагноз был установлен оперативно врачебной комиссией на основании клинических данных и результатов исследований. Также обращаем ваше внимание, в случае если из другой медицинской организации поступает информация в ГБУЗ НСО "НОКОД" о сомнениях относительно ранее установленного диагноза, то лечащий врач в обязательном порядке связывается с пациентом. По имеющейся информации в ГБУЗ НСО "НОКОД", о факте изменения морфологического диагноза не сообщалось», — ответил минздрав на запрос журналиста НГС о ситуации с Алёной Евсеевой. Заключение профессора областной больницы оказалось неутешительным — холангиокарцинома, операцию провести невозможно. Всё же она с теплотой отзывается о врачах областной, ведь они поставили ей верный диагноз и дали надежду. С новым диагнозом Алёна отправилась в научный центр Томска, но химиотерапию ей предложили только за деньги — по полису ОМС там лечат только жителей региона. «Мне сказали обращаться по месту жительства. Но куда мне идти, если уже отказали? Отправляла документы в Питер, в Москву в центр имени Блохина — туда ездила подруга с документами, просидела день в очереди, мы заплатили деньги за консультацию, но нам предложили только расписать протокол на лечение. Сказали: "Лечиться у нас — вы же понимаете, какие это деньги?". Квоты мне не предложили. Первые 8 курсов стоили более миллиона. А ведь может понадобиться 12. Для меня это большущие деньги. Мы семья не бедная, но и не богатая. У нас нет таких средств», — вздыхает женщина. Алёна признаётся, что тогда у неё сдали нервы — она верила, что в центре имени Блохина ей не откажут. Подруга, потерявшая в феврале маму после лечения в государственных онкодиспансерах, порекомендовала Алёне частную клинику «Биотерапия» в Бердске. Алёне предложили пройти 8 курсов химиотерапии за 800 тысяч рублей, эта сумма оказалась более подъёмной для Евсеевых. К тому же, лечась в Бердске, Алёна может быть рядом с семьёй. Чтобы лечиться в передовых центрах Москвы и Санкт-Петербурга, кто-то из близких должен лететь туда и жить вместе с ней. Муж не может бросить работу — сейчас он единственный кормилец в семье. Всю осень Алёна скрывала болезнь от знакомых, работала до последнего, а на вопросы про резкое похудение отвечала с шуткой, что стала правильно питаться, но коллеги поняли — Алёна что-то скрывает. Тренер спорткомплекса «Риф» Анастасия Алесик решила собрать помощь хотя бы в коллективе. Уже через пару дней, когда новость обошла всё Линёво, откликнулись, кажется, все клиенты Алёны и даже те, кто не знал ни её, ни её семью. Накануне Дня матери жительницы посёлка даже напекли пряников, красиво упаковали и продавали их, а вырученные деньги передали Алёне. «Мы просто поставили Алёну перед фактом, что хотим начать сбор. Конечно, было страшно. Представляете, сколько людей и что они говорят — что ты вор и что ты деньги пытаешься выманить с людей. Я столько плохих отзывов и сообщений получила за 4 дня, но добрых людей оказалось всё-таки намного больше. За 4 дня я собрала около 200 тысяч рублей. В Линёво зарплаты очень маленькие, в среднем 5–20 тысяч. Для нас и 15 тысяч — это очень много. Переводили и по 500, и по 200, и по 100 рублей — кто сколько может. Были и те, кто мог дать 5 тысяч. Мы хотим сделать 7 декабря благотворительный концерт, где выступят местные танцоры и музыканты. Всё, что соберём, передадим на лечение», — рассказала коллега Анастасия Алесик. Сейчас Алёна регулярно ездит в Бердск на химиотерапию. Пока она ещё в силах ездить домой после капельниц и уколов, женщина решила, что не будет лежать в стационаре, чтобы как можно больше времени провести с близкими. Читайте также:Все о неудавшейся попытке отменить строительство онкоцентра в Новосибирске В начале ноября губернатор Андрей Травников заявил, что приостанавливал работу над новым онкоцентром в Новосибирске — онкобольные и семьи пациентов возмутились этой новостью, ведь центр обещают построить уже 10 лет. После публикаций на НГС, в том числе колонки журналиста Дарьи Януш, проходившей лечение от рака, министр здравоохранения Константин Хальзов объявил, что это лишь временная мера: проект онкоцентра в Новосибирске заморожен ненадолго — сейчас идёт пересмотр концепции новой больницы.